Пропагандистский фильм о боевых действиях Красной Армии и Краснознаменного Балтийского флота во время войны между СССР и Финляндией в период с 30 ноября 1939 года по 12 марта 1940 года.

26 ноября 1939 года правительство СССР направило ноту протеста правительству Финляндии по поводу артиллерийского обстрела, который, по заявлению советской стороны, был совершён с финляндской территории. Ответственность за начало военных действий советской стороной была полностью возложена на Финляндию. Война завершилась подписанием Московского мирного договора. В составе СССР оказалось 11 % территории Финляндии (со вторым по величине городом Выборгом). 430 тысяч финских жителей были принудительно переселены Финляндией из прифронтовых районов вглубь страны. Начало военных действий привело к тому, что в декабре 1939 года СССР как агрессор был исключён из Лиги Наций.

ПРОИЗВОДСТВО : Ленинградская студия кинохроники

Фильм перешёл в разряд "Общественное достояние ".

СОЗДАТЕЛИ ФИЛЬМА:

Режиссеры монтажа : , Н. Комаревцев, В. Соловцов
Операторы : Н. Блажков, Ф. Овсяников, П. Палей, Г. Симонов, Я. Славин, Ефим Учитель , С. Фомин, Г. Шулятин, Ф. Печул (в титрах не указан) , С. Школьников (в титрах не указан)
Начальники съёмочных групп : А. Кузнецов, М. Нагинский
Консультант : Герой Советского Союза комбриг А.Ф. Хренов
Текст : Б. Агапов
Текст песни : А. Готович
Музыка песни и музыкальное оформление : Дмитрий Астраданцев
Звукооператоры : И. Волк, Д. Овсяников

СПРАВКА

1. В 1936 году начали частичную модернизацию дотов, построенных в 1924 году (линия Оскара Энкеля) . В 1937-м построили первый дот - «миллионник» (он стоил 1 млн. финских марок). Инициатором работ стал барон Маннергейм , вернувшийся в большую политику. На линии Энкеля было построено 7 «миллионников».
Новые доты отвечали требованиям современной войны, строились из высококачественного бетона, имели амбразуры флангового огня и мощную защиту из стальных плит, установленных под наклоном. Снаряд при попадании в такой дот ударял в щит и отлетал, разрываясь в стороне. В отличие от остальных дотов Карельского перешейка, «миллионники» имели не только мощную защиту, но и современную систему жизнеобеспечения. Остальные доты на Карельском перешейке были пулеметными и не способными противостоять танкам.Сплошной бетонированной линии обороны на Карельском перешейке финнам построить так и не удалось. Было создано 22 узла сопротивления, прикрывающих основные дороги. Советская пропаганда рассказывала про 343 неприступных бетонных крепости на линии Маннергейма. Но исследования историков-краеведов, показали, что на Карельском перешейке их было около 180.

2. Сталин требует от правительства Финляндии отодвинуть границу на Карельском перешейке от Ленинграда и отдать в аренду полуостров Ханко для размещения советской военно-морской базы. Договориться с Финляндией не удается. 30 ноября 1939 года части Ленинградского военного округа перешли финскую границу на Карельском перешейке. Бойцам Красной Армии внушали, что они идут помочь финским рабочим расплатиться с белогвардейцами.

3. С 17 по 25 декабря 1939 года на высоте 65,5 метров произошло самое кровопролитное сражение начального этапа советско-финской войны. 20-я тяжелая танковая бригада пыталась взять дот на линии Маннергейма. На многих участках фронта части Красной Армии не смогли даже подойти к линии долговременных сооружений. Из 200 финских дотов в зоне боевого контакта находилось всего 55. На восточном участке фронта, в районе Тайполе, советские войска быстро уничтожили все бетонные сооружения, но прорвать оборону не смогли. Она держалась исключительно на деревоземляных укреплениях и окопах. 25 декабря Сталин приказал штурм прекратить и готовиться к решающему сражению.

4. Финны разгромили 5 дивизий (причем полностью уничтожили 3) и танковую бригаду Красной Армии севернее Ладоги. 11 февраля 1940 года Красная Армия начала наступление на Карельском перешейке . Войска атаковали по всему фронту. Прорывали линию Маннергейма специальные штурмовые группы, состоящие из танков, пехоты и саперов. Советские саперы шли на прорыв, обкладывали взрывчаткой амбразуры, подрывали их вместе с собой. После прорыва линии Маннергейма на главном направлении советские войска развивали наступление на Выборг.

Использована информация открытых источников.

Цитаты

[...]русские ещё во время войны пустили в ход миф о «Линии Маннергейма». Утверждали, что наша оборона на Карельском перешейке опиралась на необыкновенно прочный и выстроенный по последнему слову техники оборонительный вал, который можно сравнить с линиями Мажино и Зигфрида и который никакая армия никогда не прорывала. Прорыв русских явился «подвигом, равного которому не было в истории всех войн»…Всё это чушь; в действительности положение вещей выглядит совершенно иначе…. Оборонительная линия, конечно, была, но её образовывали только редкие долговременные пулемётные гнёзда да два десятка выстроенных по моему предложению новых дотов, между которыми были проложены траншеи. Да, оборонительная линия существовала, но у неё отсутствовала глубина. Эту позицию народ и назвал «Линией Маннергейма». Её прочность явилась результатом стойкости и мужества наших солдат, а никак не результатом крепости сооружений.

Карл Густав Маннергейм. Мемуары. Изд-во «ВАГРИУС».1999.,

[...]Слабые стороны финских долговременных сооружений таковы: неполноценное качество бетона у построек первого срока, перенасыщение бетона гибкой арматурой, отсутствие у построек первого срока жёсткого армирования.
Сильные же качества ДОТов заключались в большом количестве огневых амбразур, простреливавших ближние и непосредственные подступы и фланкировавшие подступы к соседним железобетонным точкам, а также в тактически правильном расположении сооружений на местности, в тщательной их маскировке, в насыщенном заполнении промежутков.[...]

Генерал-майор инженерных войск А. Хренов (Бои в Финляндии, Воениздат НКО СССР, 1941),

Сталин - умный, способный человек, в оправдание неудач в ходе войны с Финляндией выдумал причину, что мы „вдруг“ обнаружили хорошо оборудованную линию Маннергейма. Была выпущена специально кинокартина с показом этих сооружений для оправдания, что против такой линии было трудно воевать и быстро одержать победу.

Анастас Микоян,

[...]Правда, детальной характеристики всей линии Маннергейма нигде не проводилось. Некоторые сотрудники нашей разведки, как это явствовало из присланных в ЛВО материалов, считали даже эту линию не чем иным, как пропагандой. Как выяснилось впоследствии на практике, это был грубый просчет… Перед началом действий я еще раз запросил разведку в Москве (относительно финских укреплений – Авт.), но опять получил сведения, которые позднее не подтвердились, так как занизили реальную мощь линии Маннергейма. К сожалению, это создало многие трудности. Красной Армии пришлось буквально упереться в нее, чтобы понять, что она собой представляет.

Мерецков К. А. (На службе народу. Страницы воспоминаний. М., 1969),

[...]А теперь позволю себе как свидетелю и участнику многих событий восстановить историческую правду о разведке и о ее мнимых грехах в советско-финской войне… Хорошо помню, что все мы, работники оперативного отдела (накануне и во время советско-финляндской войны 1939–1940 гг. В. Новобранец работал в оперативном отделе Штаба ЛВО – Авт.), пользовались так называемым “черным альбомом”, в котором содержались все исчерпывающие данные по финским укреплениям на Карельском перешейке (“линия Маннергейма”). В альбоме были фотоснимки и характеристики каждого ДОТа: толщина стенок, наката, вооружение и т.д. Позднее, уже работая в Разведупре, я опять-таки видел этот “черный альбом”. Он был и в штабах действующих войск на Карельском перешейке. Как же смели руководители правительства утверждать, что таких данных не было? Виновно в неудачных начальных действиях войск само правительство, и в первую очередь нарком обороны Ворошилов и лично Сталин, а не разведка[...]

В.А. Новобранец. Накануне войны. Журнал «Знамя», 1990, № 6.,

[...]Линия Маннергейма - это последняя оборонительная линия в истории человечества, которая сыграла хоть какую-то роль. Вторая мировая война показала, что дело решают не доты и не дзоты, а танки, бомбардировочная авиация, штурмовики и механизация.
Линия Маннергейма - фантом. Для финнов это памятник их героического сопротивления Красной Армии, которое привело к тому, что Финляндия осталась независимой. Для советских командиров - это оправдание перед Сталиным за такие огромные потери. Это линия нашей памяти о незаметной, но кровопролитной советско-финской войне.[...]

Из книги Л. Лурье «Без Москвы» (2014),

Фильм создавался как отчёт и объяснение длительных боевых действий (3,5 месяца на 70 километров глубины полей сражений). Фактически же, как представление о преодолении высокотехнологичной обороны в суровых условиях 40-градусной зимы.
В фильме наглядно объясняются главные причины этой войны: способность создания мощной войсковой группировки на расстоянии артиллерийского выстрела от Ленинграда, участие западных милитаристских держав в создании Линии Маннергейма.
В фильме настойчиво создаётся впечатление о крайне трудной военной операции: демонстрируются карты глубоко эшелонированной обороны, сообщаются количество и подробности вражеских укреплений, говорится об ожесточённом сопротивлении, рассказывается об остроумных стратегических и тактических решениях.

Кино-театр.ру,

[...]никто не собирается оспаривать последующий финляндский период истории и действий Маннергейма, никто не собирается обелять этот период истории. Вообще все, что произошло, это еще одно доказательство, как резко изменила жизнь многих людей, Октябрьская революция, столетие которой мы через год будем отмечать. Но при этом нельзя забывать, ту достойную службу генерала Маннергейма, которую он проходил в интересах России.

Сергей Иванов (из речи на церемонии открытия в Санкт-Петербурге мемориальной доски финскому фельдмаршалу Карлу Маннергейму),

[...]Тем вот, кто сейчас там кричит, я хочу напомнить от нас: не надо быть святее папы Римского и не надо стараться быть большим патриотом и коммунистом, чем Иосиф Виссарионович Сталин, который лично защитил Маннергейма, обеспечил его избрание и сохранение за ним поста президента Финляндии и умел к поверженному, но достойному противнику, относиться с уважением[...]
И вот доска в честь Маннергейма - это еще одна попытка Российского военно-исторического общества, еще одна наша попытка преодолеть в канун столетия русской революции, преодолеть трагический раскол в нашем обществе. Именно поэтому мы устанавливаем по всей стране памятники героям Первой мировой войны, которые потом оказались по разные стороны баррикад.

В. Мединский, министр культуры РФ (из речи на церемонии установки в Санкт-Петербурге мемориальной доски),

15 февраля 1940 года советские войска окончательно прорвали «линию Маннергейма» - мощный комплекс финских оборонительных сооружений, считавшийся неприступным. Это стало поворотным моментом в Зимней войне 1939-1940 годов и в военной истории как таковой. Сегодня мы напомним, что представлял собой этот легендарный финский оборонительный рубеж и расскажем про шесть самых интересных фактов, связанных с «линией Маннергейма» - историей ее строительства и функционирования.

Вопросы и ответы про линию Маннергейма

Линия Маннергейма или линия Энкеля?

Имя Маннергейма, финского главнокомандующего, а затем и Президента Финляндии, линия оборонительных сооружений на карельском перешейке получила лишь в конце 1939 года, когда группа иностранных журналистов побывала на ее строительстве. Журналисты вернулись домой и написали серию репортажей об увиденном, в которых и упомянули ставший затем официальным термин.

В самой же Финляндии этот оборонный комплекс долгое время называли «линией Энкеля» в честь начальника Генерального штаба молодой республики, уделившего в начале 20-х годов 20 века большое внимание строительству оборонительных сооружений на южных рубежах свой Родины. Возведение линии началось в 1920 году и было приостановлено в 1924, когда Энкель ушел в отставку со своего поста.

Карл Густав Маннергейм - командующий армией Финляндии. Источник фото: kommari.livejournal.com

Возобновилось оно лишь в 1932 году, когда легендарный военачальник Карл Густав Маннергейм, ставший за год до этого главой Государственного комитета обороны, проехался с инспекцией по «линии Энкеля» и отдал распоряжение достроить ее, укрепить и модернизировать.

Что такое линия Маннергейма?

С этого, на самом деле, нужно было начать. «Линия Маннергейма» - это гигантский оборонительный рубеж, построенный финнами в 1920-1939 годах недалеко от границы с Советской Россией. Он был создан, чтобы остановить продвижение Красной Армии внутрь страны. А то, что такое однажды начнется, в Хельсинки не сомневались.

Линия Маннергейма на карте. Красная и зеленая линия - граница до и после Зимней войны. Синия линия - финские оборонительные заграждения. Источник фото: Википедия

Линия была создана с учетом ландшафта Карельского перешейка и на западе упиралась в Финский залив, а на востоке - в Ладогу. Комплекс сооружений представлял собой шесть полос обороны, из которых вторая, основная, собственно, и была «линией Маннергейма».

Надолбы и колючая проволока. Источник фото: istpravda.ru

Она состояла из 22 узлов сопротивления и отдельных опорных пунктов. Особенности ландшафта позволяли удерживать оборону на этой линии малыми силами, нанося при этом существенный урон наступающему противнику. А 136 километров противотанковых препятствий, 330 км колючей проволоки, мины, надолбы, рвы, доты и дзоты никак не способствовали быстрому прорыву этой линии.

Противотанковый ров на линии Маннергейма. Источник фото: istpravda.ru

Сами же доты и дзоты были умело спрятаны от глаз нападающих, рельеф позволял скрывать их, маскируя под холмы с деревьями и прочие природные элементы. Среди советских солдат по время Зимней войны ходил слух, будто финские дзоты покрыты резиной, из-за чего снаряды, попадающие в них, отскакивают - иначе объяснить «живучесть» огневых точек противника они не могли.

Огневая точка на линии Маннергейма. Источник фото: ww2history.ru

Действительно ли линия была неприступной?

Во времена Советско-финской войны 1939-1940 годов отечественная пропаганда утверждала, будто «линия Маннергейма» является одной из величайших систем обороны, построенных Человечеством, более неприступной, чем легендарная французская «линия Мажино». А потому ее прорыв подавался как невиданный подвиг советских солдат. Однако сам финский фельдмаршал, а также большинство историков весьма скептически относились к подобным утверждениям.

Разбитая финнами советская 44-я дивизия. Источник фото: istpravda.ru

Неприступность «линии Маннергейма» - это миф, раздутый западной прессой и советской пропагандой. Нашему командованию нужно было оправдать проволочки на фронте (ожидалась ведь быстрая и победоносная война), финны поднимали рассказами о чудесных характеристиках системы обороны боевой дух бойцов, а европейским СМИ нужны были красивые истории и горячие факты.

На самом деле, у «линии Маннергейма», несмотря на ее масштабы, было множество существенных недостатков. Начнем с того, что на момент начала войны она не была завершена, и работ по строительству оставалось еще достаточно много. Кроме того, большинство оснащения этого оборонительного комплекса в 1939 году заметно устарело, а современных огневых точек было не так уж и много. Да и о большой глубине обороны речь не шла.

Почему советские войска штурмовали Линию Маннергейма более двух месяцев?

Война с Финляндией задумывалась советским руководством как быстрый вооруженный конфликт на чужой территории, который в короткие сроки завершится победой нашей армии. Боевые действия начались 30 ноября, а уже 12 декабря Красная Армия достигла переднего края главной полосы обороны «линии Маннергейма». Однако тут они завязли на два месяца.

Причина тому - отсутствие точных данных о структуре «линии Маннергейма», а также недостаточность личной силы и соответствующего задаче вооружения. У советской армии не хватало крупнокалиберной артиллерии для уничтожения бетонных огневых точек противника и военного опыта в прорыве подобных заграждений. Да и командование далеко не всегда вело себя компетентно.

Советские воины на передовой во время Зимней войны. Источник фото: kau.su

В силу этих и множества других причин бои за «линию Маннергейма» длились более двух месяцев. А прорвать ее удалось лишь в феврале 1940 года. Генеральное наступление началось 11 февраля. Первый прорыв оборонительного вала произошел 13 числа, а 15 падение «линии Маннергейма» стало необратимым - 7-я армия зашла в тыл финским войскам, чем заставила их отступить на новый рубеж обороны. Так была решена судьба Зимней войны.

Советские солдаты заняли огневую точку финской армии. Источник фото: istpravda.ru

Боевые действия подлились до 12 марта, после чего был заключен Московский мирный договор, зафиксировавший аннексию Советским Союзом ряда приграничных финских территорий. В том числе, русским стали города Выборг и Сортвалла, а также полуостров Ханка в глубине Финляндии, где была построена советская военно-морская база.

Советские солдаты и трофейный флаг. Источник фото: art.ioso.ru

Что такое «карельский скульптор»?

Советско-финская война 1939-1940 годов подарила миру несколько новых терминов. К примеру, «коктейль Молотова» и «карельский скульптор». Последним называли советскую гаубицу большой мощности Б-4 калибра 203 мм, снаряд которой после попадания в доты и дзоты превращал эти сооружения в бесформенную мешанину бетона и арматуры. Эти причудливых форм конструкции были видны издалека, благодаря чему получили прозвище «карельские монументы». Финны же называли гаубицу Б-4 «сталинской кувалдой».

Что сейчас на месте линии Маннергейма?

Сразу после окончания Зимней войны советские саперы приложили немалые усилия для того, чтобы уничтожить остатки «линии Маннергейма». Большинство огневых точек было взорвано, остались целыми лишь те инженерные сооружения, которые было невозможно демонтировать.

Старый финский дот на линии Маннергейма. Источник фото: jst-ru.livejournal.com

Во времена Советско-финской войны 1941-1944 годов занявшие снова эти территории финны не захотели восстанавливать «линию Маннергейма», посчитав это дело бесперспективным.

Огневая точка на линии Маннергейма. Источник фото: gosu-wot.com

Сейчас от некогда масштабной линии финской обороны остались лишь разрозненные объекты, раскиданные по всему Карельскому перешейку. Они являются объектом паломничества любителей военной истории и немногочисленных туристов. Каких-либо попыток привести в порядок этот памятник со стороны российских или финских властей не предпринимается. Впрочем, мощные железобетонные укрепления могут стоять веками даже под открытым небом в суровых северных природных условиях.

Оболганная победа Сталина. Штурм Линии Маннергейма Иринчеев Баир Климентьевич

Прорыв Линии Маннергейма 11 февраля

В 08.40 утра 11 февраля 1940 года советская артиллерия (четыре артиллерийских полка) открыла ураганный огонь по финским позициям от озера Сумма-ярви до болота Мунасуо. Артподготовка длилась два часа двадцать минут и по силе была сравнима с артподготовками в битве при Вердене в Первую мировую войну.

Только 24-й корпусной артиллерийский полк выпустил по финским позициям 14 769 снарядов. Артиллерийские командиры сами были впечатлены масштабами подготовки:

«Впервые наш полк принимает участие в такой мощной и организованной артподготовке. Арт. подготовка под Липола по сравнению с этой являлась только репетицией. В период арт. подготовки противник пытался вначале вести огонь, к концу арт. подготовки замолчал. Полк точно выполнил таблицу огня».

Советские командиры-танкисты при планировании прорыва Линии Маннергейма: помощник командира 20-й танковой бригады по технической части военин-женер 2-го ранга Олейников, командующий бронетанковыми частями 7-й Армии комбриг Вершинин и полковник Дементьев. Из коллекции Баира Иринчеева.

В 11.00 в наступление на «Поппиус» двинулся 245-й стрелковый полк при поддержке тяжелых Т-28 и легких Т-26, и уже в 12.24 на руинах «Поппиуса» было поднято красное знамя. Это вызвало ликование в штабе дивизии и еще больше воодушевило бойцов.

Рота лейтенанта Мальма, оборонявшая район ДОТ № 4 «Поппиус», не сумела ничего сделать. До этого батальон Линдмана находился в секторе Меркки, где заболоченная местность не позволяла массово использовать танки. Вид нескольких десятков советских танков поверг солдат роты в шок. Тем не менее солдаты роты оказали огневое сопротивление. К концу дня от роты осталось 16 солдат из 100.

Командир 2-го батальона 9-го пехотного полка майор Линд-ман потерял управление своим подразделением. В некоторых западных источниках упоминается, что Линдман был ранен, но согласно журналу боевых действий 8-го пехотного полка Линдман ранен не был, а просто потерял управление и самоустранился от событий.

Советские танки и пехота проследовали на север от захваченного «Поппиуса» и остановились у испытательного бункера, где окопались на ночь. С утра 12 февраля наступление продолжилось, и уже днем финское командование приняло решение отказаться от обороны занимаемых рубежей и отойти на вторую линию обороны, состоявшую из полевых укреплений под прикрытием грандиозного противотанкового рва.

Во второй половине дня командир 5-й пехотной дивизии полковник Селим Исакссон позвонил в Выборг командующему 2-м армейским корпусом Эквисту и произнес: «Ну вот и все, они прорвались». Эквист как мог подбодрил полковника, пытаясь внушить ему, что еще не все потеряно.

В районе «Миллионника», где на высоту «Язык» наступал батальон 255- го стрелкового полка, ситуация развивалась иначе. Штурмовые группы очистили от финнов южную часть «Языка», приблизились вплотную к ДОТ и блокировали его к 12.40 дня. Финнам не удалось удержать траншеи южнее ДОТ, несмотря на переходы в контратаки.

Рафаэль Форт, рядовой, 4-я рота 9-го пехотного полка:

«…11 февраля русские не так сильно нас обстреливали, а вместо этого перешли в наступление правее нашего ДОТ, против южной оконечности высоты «Палец». Наша рота попыталась зачистить окопы при помощи автоматов и ручных гранат, но это нам не удалось. Русские все ближе и ближе продвигались к ДОТ по траншеям. В то время как русская пехота приближалась к правому входу, один русский танк пошел в атаку на ДОТ в лоб, очевидно, решив блокировать левый выход из ДОТ. Настало время работы для противотанковой пушки. Она стояла рядом с левым входом. Расчет быстро изготовился к стрельбе. Командир расчета стоял внутри ДОТ в пулеметном каземате и командовал оттуда. Они сделали много выстрелов трассирующими снарядами, но танк все приближался и приближался к нам. Когда танк подошел на 150–200 метров, противо-танкисты в него все же попали. Танк остановился и загорелся. Командир расчета закричал по-фински: «Прямое попадание!» Я не знал, что это значит, но выскочил из ДОТ и крикнул это же слово расчету, который уже радовался победе у пушки. Подбитый танк горел всю ночь. Лейтенант Эрикссон вытащил блокнот и записал фамилии командира расчета и наводчика. «Рассчитывайте на медаль», - кратко отметил он. Если бы танк сумел блокировать левый вход в ДОТ, а пехота правый, то мы бы оказались в западне.

Вскоре после того, как русский танк загорелся, русский пулемет открыл огонь по левому входу в ДОТ. У нас рядом с ДОТ был небольшой ДЗОТ с пулеметом, но угла поворота нашего пулемета не хватало, чтобы открыть ответный огонь. Мы втроем стояли в ДЗОТ, наблюдая за горящим танком. Слева Артур Хой-ар, посередине наш комвзвода Хекерстедт и я справа. Внезапно в амбразуру влетели осколки, они попали между Артуром и Хекерстедтом. Комвзвода покачнулся, отдал честь и произнес: «Передайте привет дому!» Осколок попал ему в сердце, и он умер у меня на руках. Артуру осколками посекло правую руку. Он убежал в ДОТ на перевязку.

Между тем русская пехота сумела приблизиться вплотную к западному каземату и забралась на крышу ДОТ. Они залегли на крыше и стали сбрасывать с крыши камни и песок, чтобы заблокировать правый выход из ДОТ. Это им удалось, вход был полностью завален. Нужно было срочно что-то предпринять».

Младший лейтенант Леканов, командир штурмовой группы 245-го стрелкового полка:

«…Разведав передние долговременные сооружения, мы перешли на левый фланг, где обнаружили самый большой ДОТ № ООН. Он находился на высоте «Язык» и простреливал по просекам надолбы и траншеи вправо до ДОТ № 006 и влево до озера Сумма-ярви. Этот ДОТ и вся высота командовали над нашим левым флангом.

В день прорыва Линии Маннергейма командир саперного батальона старший лейтенант Грабовой назначил мою группу в резерв. На ДОТ № ООН были направлены две блокировочные группы под руководством младших лейтенантов Маркова и Емельянова.

Час спустя пришел посыльный с приказом: командир части ждал нас на наблюдательном пункте.

Блокировочная группа товарища Маркова, - сказал он мне, - лежит справа от ДОТа в надолбах, прижатая к земле сильным огнем противника. Танки ей помочь не могут, так как склон высоты слишком крут. Другая группа, товарища Емельянова, действующая тоже справа, попала под ураганный минометный и артиллерийский огонь врага. Емельянов ранен. Немедленно выступайте со своей группой на помощь товарищам и уничтожьте ДОТ№ ООН(?)…

Мы вышли из леса к высоте и сразу попали под минометный огонь. Ползком с тяжелыми ящиками взрывчатого вещества стали пробираться к траншеям. Я приказал бойцам снять маскировочные халаты, так как на черном фоне вспаханной снарядами земли они лишь демаскировали нас.

Выл мороз, но мы все обливались потом. Наконец добрались до ближайшей траншеи. Вместе с пехотинцами попытались осмотреть ДОТ, но показавшийся в этот момент белофинн бросил в нас несколько гранат. Короткая очередь пулемета - и враг был уничтожен.

Белофинны заперлись в своей подземной крепости.

С ящиками взрывчатки мы пробрались на покрытие ДОТа. Стали присматриваться, куда заложить заряд. Кругом земля. ДОТ пронизывал высоту, как тоннель.

Бойцы стали кидать гранаты в вентиляционные трубы ДОТа, но это, видимо, не причинило финнам особого вреда.

Тогда сапер Завьялов пробрался в траншею с тыльной стороны и приблизился к самым дверям ДОТа. Хотя в дверях была щель, но огня оттуда не вели. Завьялов, видя, что противник не отвечает, решил бросить гранату. Но только он успел встать, как раздался выстрел, и отважный сапер упал.

Злость охватила нас.

Боец Мокрое пробрался было сзади к Завьялову на помощь, но враг огнем заставил его лечь.

Надо было спасать товарищей.

Как это сделать, смекнул сапер Солин. Он предложил завалить камнями двери ДОТа. Заметив это, финны открыли минометный огонь, но поздно. Дверь завалили камнями, щель закрылась…

ДОТ был огромный. Я понял, что взятого нами взрывчатого вещества будет недостаточно для подрыва его. Но идти в тыл за добавочной порцией взрывчатки - значит выпустить белофиннов из ДОТа.

Уложили имевшийся заряд под дверью и произвели взрыв. Под его воздействием двери согнулись: белофинны в наших руках - не выйдут.

Пехота быстро окружила ДОТ и заняла тыльные траншеи.

Я доложил о своих действиях командиру стрелкового батальона и отошел с группой на исходный рубеж, где командир части приготовил для нас взрывчатое вещество».

Рафаэль Форт, рядовой, четвертая рота 9-го пехотного полка:

«Командир роты Эрикссон принял решение перейти в контратаку от восточного входа ДОТ и выбить противника с крыши западного каземата. Мы быстро собрались, для боя удалось собрать всего тридцать гранат - пятнадцать на деревянной ручке и пятнадцать лимонок. Мой командир отделения Гуннар Инго встал чуть повыше на склоне высоты, я же был поближе ко входу в ДОТ. Я отвинчивал колпачки у гранат, а Гуннар выдергивал шнуры и изо всех сил кидал их в направлении западного каземата. После того как мы использовали все пятнадцать гранат, ребята кинулись в атаку на крышу. В ближнем бою они сумели выбить русских и заставить их отступить обратно в траншеи. Я продолжил кидать лимонки в сторону отходящих русских. Я не успел использовать все гранаты, как с крыши мне на руки упал один из наших ребят. Его прошило очередью из русского пулемета, а так как я стоял недалеко от стены, я сумел его поймать и утащил в ДОТ на перевязку. Ему попало в спину несколько пуль, ранение было тяжелое.

Когда я затаскивал раненого в ДОТ и посмотрел направо, то увидел, что пули из русского пулемета ударяются в камни и песок в каком-то метре от нас. Я втащил раненого внутрь и начал звать санитара. Санитар был финскоязычным и знаками показал мне, что ему сначала надо перевязать другого раненого. Он как раз перевязывал руку Артуру Хойару. Я положил раненого на носилки рядом с Артуром и санитаром. Раненый плакал и просил меня, чтобы я помолился за него. Я попытался объяснить ему, что на крыше идет бой и мне нужно срочно туда вернуться, но он все повторял и повторял: «Не уходи! Не уходи от меня!» Я объяснил ему, что санитар его перевяжет сразу, как освободится. Я также сказал ему, что мама наверняка научила его молиться, хотя бы «Отче Наш». «Бог наверняка поможет тебе в твоем положении», - добавил я и поспешил к выходу. В дверях я столкнулся с ребятами, которые возвращались с зачистки крыши. Они рассказали, что один наш погиб и лежит на крыше западного каземата. Во всеобщей сумятице боя проверить это было невозможно.

Лейтенант Эрикссон остался доволен результатами боя. Нас оставалось в ДОТ порядка 30 человек. В большинстве это были ребята из взвода фенрика Скаде, восемь было из пулеметной роты. Раненые, которые могли передвигаться сами, ушли из ДОТ в тыл. Тяжелораненых вывезли на лодочках-волокушах…

Стало тихо и спокойно. Танк продолжал гореть, освещая все вокруг. Русские, очевидно, тоже спали после тяжелого дня. Один за другим наши ребята говорили, что «выйдут ненадолго» и в ДОТ оставалось все меньше и меньше бойцов.

Поздно вечером в ДОТ появился лейтенант Мальм, командир соседней роты для того, чтобы обсудить ситуацию с Эрикссо-ном. Я слышал часть их разговора, так как только что сменился с поста и как раз возился с примусом, пытаясь приготовить кофе. С Мальмом в ДОТ пришло четыре или пять бойцов. Мальм пытался в течение дня связаться с «Миллионником» и послал несколько связных, но все они погибли. Лейтенанты обсуждали положение порядка часа. Из их разговора я ничего не понял. Уже совсем поздно вечером 11 февраля лейтенант Эрикссон упаковал рюкзак, взял шинель и со словами: «Я пошел отсюда, не хочу позволить русским замуровать себя здесь» - вышел из ДОТ. После того как лейтенант покинул ДОТ, мой командир отделения Гуннар Инго произнес: «А мы, кто здесь остался, значит, позволим себя замуровать!»

Через какое-то время в ДОТ вернулся фенрик Скаде. В траншее он столкнулся с лейтенантом Эрикссоном, который приказал Скаде вернуться в ДОТ и удерживать его. Очевидно, Эрикссон направился в блиндаж фенрика Финне, чтобы обсудить ситуацию. Финне же был ранен осколками и умер от ран в госпитале 21 февраля.

Очевидно, при разговоре в траншее фенрик Скаде доложил Эрик-ссону о том, что большая часть его взвода самовольно покинула ДОТ и находится неизвестно где. Это вывело Эрикссона из себя, и он приказал Скаде вернуться в ДОТ и прочно его удерживать».

Далее в рассказах очевидцев и архивных документах начинаются расхождения относительно событий вокруг «Миллионника». Младший лейтенант Леканов утверждает в своих воспоминаниях, что уже в пять утра 12 февраля ДОТ был уничтожен подрывом:

«Мы вошли в состав блокировочной группы лейтенанта Прудникова. Надо было перенести на ДОТ несколько сот килограммов взрывчатки. Несмотря на усиленный обстрел со стороны белофиннов, саперы дружно пробирались к ДОТу. Потом стали вытаскивать из траншей ящики с взрывчатым веществом и укладывать их на левом (речь, очевидно, идет о западном каземате ДОТа. - Прим. авт.).

За ночь на ДОТе выросла целая гора из ящиков с взрывчаткой. Пехота отошла в траншеи. По моему сигналу поднесли огонь к запальным трубкам.

Потрясающий грохот. Громадное пламя ударило в небо. Все мы были засыпаны землей. В ушах долго звенело, кружилась голова.

Подошли к месту взрыва. На всю его глубину - воронка диаметром до 10 метров. Железная арматура разлетелась в прах. Кругом метров на пятьдесят все почернело.

Громадный ДОТ вместе со своим гарнизоном прекратил свое существование.

Примерно о том же говорят советские архивные документы. В оперативных сводках 255-го стрелкового полка говорится о двух подрывах западного каземата «Миллионника» 11 февраля штурмовыми группами (в донесениях полка «Миллионник» описывается как два отдельных ДОТ: № ООН - восточный каземат и № 002 - западный каземат). Однако отмечается, что 11 февраля ДОТ продолжал действовать. По оперативной сводке от 12 февраля, в 03.05 утра западный каземат был подорван.

Однако в ДОТ все еще находились финские солдаты, среди них был и уже знакомый нам Рафаэль Форт:

«Ночь прошла. На рассвете нас в ДОТ осталось всего-навсего шесть человек: фенрик Скаде, Туннар Олин, Арвид Аура, Йоханнес Бенгс, Карл Холмберг и я сам, Рафаэль Форт. Все мы были пулеметчики, за исключением фенрика Скаде. Позже выяснилось, что в закоулках ДОТ находятся еще два бойца. Это были Туннар Сторм из Маллакса и финскоговорящий парень, наверное, сапер».

Интересно, что Форт вообще не упоминает в своих воспоминаниях, что в ДОТ все еще находилась группа артиллерийских разведчиков 2- го тяжелого дивизиона под командованием лейтенанта Уггла. Он также ничего не говорит о подрыве ДОТ в ночь с 11 на 12 февраля. Возможно, это объясняется тем, что все финны находились в это время в восточной и центральной частях ДОТ, в 20–30 метрах от западного каземата, а сам западный каземат был не занят финнами.

«Утром 12 февраля, когда мы выглянули из амбразур, то увидели плотные колонны Красной Армии, марширующие по дороге мимо нашего левого фланга на север. Они шли через опорный пункт шестой роты.

Лейтенант-артиллерист Уггла, не подчинявшийся Эрик-ссону, решил оставить ДОТ утром 12 февраля. По его рассказу, группе артразведчиков пришлось прорываться из ДОТ с боем, так как на крыше опять находились советские саперы, готовящие следующий подрыв ДОТ. В 12.07 лейтенант Уггла добрался до второй линии финской обороны и доложил командованию 8-го полка, что: 1) в ДОТ осталось 18 бойцов из роты Эрикссона; 2) эти 18 бойцов забаррикадировались в ДОТ и боятся из него выйти из-за подрыва, который случился ночью.

Создается впечатление, что артиллерийские наблюдатели и пулеметчики в ДОТ вообще не общались между собой, иначе как Уггла мог не знать, что в ДОТ оставалось всего шесть бойцов? Подобное отсутствие общения нельзя объяснить незнанием языков, так как весь личный состав 2-го тяжелого артиллерийского дивизиона был из провинции Вааса, и родной язык у них был шведский. Тем не менее штаб 8-го пехотного полка принимал дальнейшие решения исходя именно из донесений Уггла.

На выручку осажденному гарнизону «Миллионника» 8-й пехотный полк бросил в контратаку на ДОТ роту пехоты при поддержке четырех пулеметов, но тщетно. Финны наткнулись на интенсивный пулеметный огонь и были остановлены в нескольких сотнях метров севернее ДОТ. Они уже видели бетонные развалины и красное знамя, установленное бойцами 255-го стрелкового полка на крыше ДОТ. После этого они отступили на исходные позиции. Больше из «Миллионника» к своим никто не вышел, и так родилась легенда о гарнизоне ДОТ, погибшем в полном составе внутри своей подземной крепости.

Очевидно, расчет противотанковой пушки у восточного каземата «Миллионника» также покинул поле боя вечером 11 февраля или утром 12 февраля, так как их пушка 12 февраля досталась 255-му стрелковому полку в качестве трофея».

Рафаэль Форт описал последние часы гарнизона «Миллионника»:

Наверное, было около 12 часов дня, когда к нам по траншее в ДОТ сумели пробраться двое связных. Они передали нам приказ лейтенанта Эрикссона немедленно оставить ДОТ. Лейтенант Эрикссон принял решение на отход на вторую линию обороны. Я заметил, что связные - Хьертель из Кревлакса и Стрем из Естерханкмо сильно нервничали. Они призывали нас покинуть ДОТ немедленно. На это фенрик Скаде ответил, что командир роты приказал ему удерживать ДОТ и что он никуда не пойдет.

Связные снова и снова повторяли, что нужно немедленно уходить. Скаде и бровью не повел. В конце концов мы, оставшиеся в ДОТ солдаты, сказали ему, что раз командир роты отдал приказ на отход из «Миллионника», то нужно приказ выполнять. На это Скаде ответил: «Хорошо, пойдем, только сначала давайте попьем что- нибудь». Кто-то из нас принес примус, но он не работал, так что остались мы без кофе.

Мы втроем заползли в воронку, чтобы держать военный совет, В первую очередь избавились от всего лишнего. Оставили на месте сухарные сумки, я выкинул обе планшетки. Винтовки тоже оставили в воронке. На нас теперь осталась только форма и маскхалаты, почерневшие от грязи. На руках оставались перчатки. Мы решили ползком и перебежками вернуться к ходу сообщения.

Я заметил, что впереди в 100 метрах кто-то машет мне рукой из окопа. В то же время огонь стал стихать, так что я смог сделать длинную перебежку. Я подумал, что это наша вторая линия обороны и наши машут мне. Из окопа была видна только голова солдата. Я пустился бежать туда из последних сил. Когда я был в десяти метрах от окопа, оттуда приказ на отход из «Миллионника», то нужно приказ выполнять. На это Скаде ответил: «Хорошо, пойдем, только сначала давайте попьем что-нибудь». Кто-то из нас принес примус, но он не работал, так что остались мы без кофе.

Примерно через полчаса связные направились на выход из ДОТ. Я последовал за ними. Кто покинул ДОТ после нас, я не знаю, но Аура, Бенгс и Хольмберг в результате вышли к своим. Скаде и Олин по какой-то причине задержались в ДОТ, они оба были из одной деревни Бренде.

Отойдя на 20–30 метров от ДОТ, я оглянулся, но больше из ДОТ никто не вышел, на крыше тоже никого не было видно. Перед тем как покинуть ДОТ, я взял с собой фотоаппарат лейтенанта Уггла, всякую полезную мелочь и два кожаных планшета для карт. Не знаю, чьи это были вещи. После этого я взял винтовку и последовал за связными по траншее.

Связные быстро бежали по траншее, хотя на дне лежали спутанные обрывки телефонного кабеля и прочий мусор, мешавший продвижению вперед. Когда мы были в примерно 200–300 метрах от блиндажа фенрика Финне, связные остановились. С этого места их послали к нам в «Миллионник» с приказом на отход. Вокруг не было ни души, на дне траншеи лежал противогаз и всякая мелочь. Мы выглянули из траншеи и увидели три русских танка, направляющихся в сторону второй линии нашей обороны. В тех местах, где танки переваливали через траншеи, края траншеи были частично обрушены.

Мы поспешили дальше на север и вскоре достигли развилки ходов сообщения. Мы втроем побежали по правому ответвлению, впереди связные, я за ними третьим. Я полагался на ребят, думал, что они сумеют найти своих. Вскоре мы прибыли к проходному блиндажу, который был построен прямо на ходу сообщения. Мы пробежали через него и через какое-то время нашли еще один блиндаж. Дальше хода не было. Русская артиллерия била по этому участку из сотни батарей и бесчисленных минометов, шум стоял ужасный.

Мы вернулись к развилке траншеи и повернули налево. Через какое-то время ход сообщения кончился, и началась дорога, по которой нас снабжали. Я узнал это место, так как в ночь на субботу забирал здесь пайки с несколькими другими ребятами. Мы пошли дальше по дороге, и нас обнаружили русские. Вокруг засвистели пули. Нам пришлось свернуть с дороги налево, на участок, обработанный русской артиллерией. Снега на этом участке почти не осталось, и нам удалось продвинуться примерно на сто метров, под прикрытием обломков деревьев и прочего мусора. Но тут мы дошли до границы участка, который обрабатывала артиллерия. Перед нами стояла стена снега высотой в метр. Дальше продвигаться было невозможно.

Мы втроем заползли в воронку, чтобы держать военный совет. В первую очередь избавились от всего лишнего. Оставили на месте сухарные сумки, я выкинул обе планшетки. Винтовки тоже оставили в воронке. На нас теперь осталась только форма и маскхалаты, почерневшие от грязи. На руках оставались перчатки. Мы решили ползком и перебежками вернуться к ходу сообщения.

Первый связной вскочил и побежал. Когда он был в 20–30 метрах от воронки, я изготовился к старту, но второй связной меня опередил, и я оказался последним. Я вскочил и пробежал 10–15 метров, и тут вокруг запели пули. Бросился на землю. Дальше продвигался перебежками и ползком. Примерно через 100 метров на земле лежал один из связных, сраженный несколькими пулями. Я бросился на землю рядом с ним. Он не произнес ни слова. Наверное, он был уже мертв.

От этого места я сумел продвинуться еще на 50–60 метров вперед. Там лежало много побитых наших, и я подумал, что наша четвертая рота здесь полегла полностью. Позже я выяснил, что это был пункт эвакуации погибших. Отсюда их должны были вывозить в тыл на санях. Но это было уже невозможно. Погибшие остались лежать на поле боя.

Я заметил, что впереди в 100 метрах кто-то машет мне рукой из окопа. В то же время огонь стал стихать, так что я смог сделать длинную перебежку. Я подумал, что это наша вторая линия обороны и наши машут мне. Из окопа была видна только голова солдата. Я пустился бежать туда из последних сил. Когда я был в десяти метрах от окопа, оттуда выскочило около двадцати солдат. И что же я увидел? Они все были русские. Я застыл на месте, как будто окаменел. Я не понимал, сон это или явь. Несколько десятков русских поднялись из окопа и подошли ко мне, все оживились, и стало шумно. Все они говорили одновременно. Несколько солдат обыскали меня. Кто-то забрал фотоаппарат лейтенанта Уггла. Перчатки мне оставили. В результате у меня остались только часы, которые были спрятаны под маскхалатом, и обручальное кольцо.

Ко мне подбежал русский офицер, и начался длинный поход в тыл к русским, в плен. Впереди шел русский офицер, сзади двое солдат с винтовками на изготовку. Я шел вперед, смотрел вокруг, в голове был туман. Я видел русскую боевую технику - танки, механизированные части. В голове промелькнула мысль, что еще немного, и русская армия устроит парад победы на Сенатской площади в Хельсинки.

А солдаты - их были тысячи. Только в этом месте было явно больше одного пехотного батальона. Навстречу мне шли плотные колонны пехоты, они шли туда, где противник прорвал финскую оборону в самом слабом месте в Ляхде.

Как видно из моего рассказа, я попал в плен к русским при отступлении из «Миллионника». Два с лишним месяца плена в России - совсем другая история».

После обмена пленными Рафаэль Форт выяснил, что случилось с остальными защитниками «Миллионника»:

Арвид Аура, Иоханнес Бенгс и Курт Холмберг покинули ДОТ вскоре после нас, но на развилке ходов сообщения пошли налево и попытались уйти по дороге снабжения. Они тоже попали под обстрел русских, вернулись в ход сообщения и забились в «лисью нору» в стене траншеи. Через какое-то время на дороге появился русский патруль. Русские солдаты спрыгнули в траншею и прошли мимо «лисьей норы», не заглянув в нее. Пройдя пару сотен метров по ходу сообщения, русский патруль вернулся обратно и отправился восвояси, два раза пройдя в двух метрах от моих товарищей.

Когда стемнело, русские танки отправились в тыл заправляться горючим и пополнить боекомплект. Русская пехота также отошла назад и развела костры. Троица моих товарищей видела это, когда под покровом ночи сумела проскользнуть мимо русского боевого охранения и вышла на вторую линию обороны.

В результате в «Миллионнике» осталось четверо: фенрик Скаде, пулеметчик Олин, рядовой Гуннар Сторм из шестой роты и неизвестный финский сапер. Солдаты экипировались для прорыва из ДОТ, оставив внутри все лишнее, и стали ждать команды фенрика на прорыв. Фенрик Скаде, единственный офицер, хорошо знал расположение финских траншей и огневых точек, и солдаты полагались на него. Когда, по мнению Скаде, наступил хороший момент для прорыва, все четверо выскочили из ДОТ. Пройдя всего 20 метров по ходу сообщения на север, они увидели в ходу сообщения группу красноармейцев. В результате группе пришлось отступить обратно в ДОТ и запереться изнутри. Красноармейцы сразу окружили вход и предложили финнам сдаться. Скаде сдаваться в плен не собирался. Красноармейцы начали кидать в амбразуры гранаты, но все четверо уцелели.

Через какое-то время эти переговоры красноармейцам надоели, и ДОТ был подорван. Взрывом убило троих, рядовой Сторм был контужен и тяжело ранен, но остался жив. Он потерял сознание, через какое-то время очнулся, и обнаружил, что вся его левая кисть превратилась в кровавое месиво. Сторм пополз к пролому в стене, который образовался после подрыва. Когда он появился в проломе, красноармейцы открыли по нему огонь, но не попали. Какой-то командир приказал прекратить огонь, подбежал к Сторму и помог ему выбраться из пролома и встать на ноги. Таким образом, Сторм оказался последним, кто выбрался из ДОТ живым, искалеченный, как сам ДОТ».

Легенда о «Миллионнике» продолжала жить и после войны. В 1999 году руины ДОТ посетил ветеран 8-го пехотного полка, безуспешно штурмовавший ДОТ 12 февраля 1940 года. В 1999 году ветеран по-прежнему верил, что в ДОТ погибло 18 его товарищей.

Остается непонятным, когда именно был совершен окончательный подрыв «Миллионника», убивший его последних защитников. Рафаэль Форт говорит о том, что подрыв был произведен днем 13 февраля, но это единственное упоминание этого дня. Это означало бы, что Скаде, Олин, Сторм и неизвестный финский сапер ночевали в «Миллионнике» еще одну ночь с 12 на 13 февраля. В пользу версии Форта говорит оперативная сводка 255-го стрелкового полка № 140 от 03.00 13 февраля 1940 года, в которой упоминается только один взятый пленный, то есть сам Рафаэль Форт. Так или иначе уже днем 12 февраля ДОТ перестал действовать как боевая единица, так как в нем оставалось всего четыре бойца и вряд ли они вели огонь из пулеметов ДОТ.

Вернемся в центр укрепленного района, где 12 февраля 1940 года части 245-го стрелкового полка продолжили наступление вдоль дороги на Кямяря в сторону второй оборонительной линии финнов.

Уже в середине дня оборона в районе командного бункера рухнула и финны начали неорганизованный отход на вторую линию обороны. Необходимо отметить, что телефонная связь была полностью разрушена уже 11 февраля и больше не восстанавливалась. Использование связных также было малоэффективным в условиях прорыва обороны и всеобщего хаоса, так как многие связные погибали или прибывали с донесениями и приказами через час после написания донесения или приказа. Сплошной линии фронта не было, части 245-го стрелкового полка, саперы, связисты, отступающие остатки рот 9-го пехотного полка, контратакующие роты 8-го пехотного полка - все перемешались на поле боя. Днем 12 февраля, когда финским частям уже был отдан приказ на отход на вторую линию обороны, выяснилось, что группа радистов, посланная утром в командный бункер, сумела туда пробраться и установила связь с штабом 8-го пехотного полка. Штаб 8-го полка сразу дал им приказ на отход, но было уже поздно. Группа оказалась блокированной в командном бункере. По данным капитана Оксанена, в командном бункере оставалось также 29 раненых, в большей части шведскоязычных солдат из 9-го пехотного полка. Красноармейцы окружили бункер и заставили всех сдаться, угрожая взорвать бункер. Из 29 попавших в плен только девять вернулись в Финляндию после войны. Другие документы и рассказы очевидцев эти данные не подтверждают.

К вечеру 12 февраля все финские части отошли на вторую оборонительную линию. К месту прорыва были срочно переброшены резервы - 13-й и 14-й пехотные полки, которые должны были перейти в контрнаступление ранним утром 13 февраля. Два батальона 14-го пехотного полка должны были начать наступление в 07.30 из района севернее озера Сумма-ярви и выйти на рубеж реки Маяйоки, батальоны 13-го пехотного полка должны были присоединиться к наступлению в районе дороги на Кямяря. Батальоны 14-го пехотного полка сумели выполнить задачу и вышли к реке Маяйоки, откуда днем были вытеснены обратно советскими танками и пехотой. У дороги на Кямяря батальоны 13-го пехотного полка были раздерганы на затыкание дыр в обороне и не сумели начать наступление. В утреннем бою был смертельно ранен командир 14-го пехотного полка полковник Вяйно Полттила.

В 11.00 советская артиллерия начала артподготовку, и вскоре стрелки и танки бросились в атаку на финскую линию обороны. Финны надеялись, что противотанковый ров задержит танки, но советские саперы подорвали стены рва, открыв тем самым путь танкам. Финские противотанковые пушки были утеряны при прорыве основной полосы обороны, теперь у финнов остались только противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Однако советские танки не спешили приблизиться к траншеям на расстояние броска гранаты, а методично расстреливали финские позиции из пушек и пулеметов. Часть советских танков под командованием капитана Архипова проскочила финские позиции и направилась к финнам в тыл, застав врасплох артиллеристов 2-го тяжелого дивизиона:

«Вошли в просеку, двинулись по ней на северо-восток. Километра через два свернули на другую просеку, увидели впереди с десяток толстых бревен. Скрученные проволокой, они были подвешены к деревьям на тросах как раз поперек просеки и на высоте танковой башни. Это было новое для нас препятствие - противобашенный барьер. При плохой видимости - в туман, ночью, в сумерках - танк, если он на полном ходу врежется в барьер, как минимум погнет пушку и башенный пулемет, а как максимум может и без башни остаться.

Лес вокруг старый, деревья толстые - ни обойти, ни свалить. Но на то она и есть - солдатская смекалка. Противник рассчитывал, что мы хотя бы задержимся перед препятствием, пока размотаем тросы да распутаем проволоку. А наши ребята вышли из танков с пилами, и за пятнадцать минут от барьера и следа не оставили.

Пока пилили, слушали звуки артиллерийской стрельбы. Недалеко уже огневые позиции. Судя по всему, там не менее дивизиона, орудий десять- двенадцать. Гаубицы. Я переговорил по радио с Клевцовым, с Кулабуховым - уточнили время атаки и сигнал. Пошли просекой к огневым позициям.

Еще несколько минут ходу - и мы у цели. Лес поредел, в просветах среди заснеженных елей вижу на поляне земляные полукапониры. В них стояли гаубицы, вели огонь куда-то за дальний лес - стволы подняты очень высоко. А рядом с нами - добротные землянки. Из одной выскочил солдат в белом фартуке и с поварешкой в руке, да так и застыл, вытаращив глаза на танки.

Советские бойцы осматривают трофейные орудия 2-го отдельного артиллерийского дивизиона. ЦГАКФФД СПб.

Как было у нас условлено, даю радиосигнал, дублирую ста ракетами, и танки с трех сторон врываются на огневую позицию. Видимо, артиллеристы не были обучены стрельбе по танкам. А может, просто их паника охватила - они кинулись врассыпную. А поскольку здесь располагались на значительном отдалении друг от друга три гаубичные батареи, то бегущие фигурки, сотни две солдат и офицеров, заполнили все видимое пространство. Мы захватили 12 исправных орудий, три склада с боеприпасами, снаряжением и продовольствием. Не оказалось поблизости только транспорта - ни конных упряжек, ни автомашин, ни тракторов. Даже следов колес или гусениц мы не нашли. Этот факт, а также стационарная, с прочными полукапонирами, огневая позиция и складские помещения свидетельствовали о том, что мы еще находимся в пределах главной оборонительной полосы Линии Маннергейма, но уже в ее тылах, на последней позиции.

Так оно и оказалось. К исходу 13 февраля, на третий день наступления, 123-я стрелковая дивизия с приданными ей танками- 112-м танковым батальоном 35-й легкотанковой бригады и 90-м батальоном 20-й танковой бригады - прорвала главную оборонительную полосу на всю ее глубину (6–7 км), расширив прорыв до б км. Суммский узел сопротивления, с его 12 дотами и 39 дзотами, был полностью разгромлен».

Часть финских артиллеристов разбежалась, часть заперлась в блиндаже. Советский танк въехал на крышу блиндажа, но крыша выдержала вес боевой машины. После кратких переговоров и отказа финнов сдаться советские саперы подорвали блиндаж со всеми, кто был внутри. Всего в блиндаже смерти, как его потом прозвали, погибло 32 человека. Семь из погибших в блиндаже были артиллерийские разведчики, днем раньше вырвавшиеся из «Миллионника».

Прорыв второй линии обороны в Ляхде 13 февраля означал окончательный прорыв Линии Маннергейма. Оборудованных позиций у финнов не осталось вплоть до промежуточной линии. 15 февраля 1940 года в 1б.00 главнокомандующий финской армии маршал Маннергейм принял решение об отходе на промежуточную линию обороны. Начался отсчет последних недель войны.

Лейтенант Степан Петрович Комлев, командир танковой роты 91-го танкового батальона 20-й танковой бригады. Награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза за действия роты при прорыве Линии Маннергейма. Уроженец деревни Подлитовье Новгородской области, командир танкового батальона Комлев погиб в бою 10 октября 1944 года в Литве. ЦГАКФФД СПб.

За прорыв Линии Маннергейма многие бойцы и командиры были награждены Золотой Звездой Героя Советского Союза. Посмертно были награждены старший лейтенант Емельянов, командир штурмовой группы, бравшей «Миллионник», комбат-2 245-го полка капитан Сорока, погибший 13 февраля при штурме второй линии финской обороны.

Майор Артур Викинг Линдман, кадровый офицер финской армии, считал разгром своего батальона и прорыв Линии Маннергейма личным позором. В августе 1941 года, командуя 2-м батальоном 13-го пехотного полка севернее Ладоги, майор Линдман повел батальон в атаку, ища смерти и избавления от душевных страданий. Оно пришло в виде советской пули. 13 августа 1941 года майор Линдман скончался от ран в 19-м полевом госпитале.

Что мы знали о «линии Маннергейма»? Реальной проблемой, с которой пришлось столкнуться советским войскам, был недостаток разведывательных данных о финских укреплениях. Маршал Б.М. Шапошников начал свою речь на совещании 14–17 апреля 1940 г. словами: «Имелись, как говорил