Быстро летит время. Кажется, не так давно еще советский Киев облетела весть: Лавру возвращают Церкви!

Старшее поколение киевлян помнит, как 10 марта 1961 года в период хрущевской «антирелигиозной кампании» Лавра была закрыта, а 13 марта в Бабьем Яру на Куреневке прорвало дамбу, огораживавшую место, куда в течение десяти лет сливали строительную пульпу. Грязевой вал высотой 14 метров понесся вниз на Подол, покрывая жилые дома, транспорт, погребая заживо людей и животных. Куреневская трагедия унесла жизни порядка 1,5 тыс. человек. Власти умалчивали о количестве погибших и о причинах аварии, а верующим было ясно, что она напрямую связана с закрытием Лавры. Неслучайно известный киевский священник Георгий Едлинский, служивший много лет в Макариевском храме на Татарке, в тот трагический день напомнил прихожанам слова Христа о Силоамской башне: «Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме?» (Лк. 13: 4). И, призывая к покаянию, обратил внимание на разгул воинственного атеизма, закрытие храмов и монастырей.

И вот через 27 лет - в июне 1988 года - Церкви была передана нижняя часть древней обители. Первая Литургия состоялась на площади перед Аннозачатиевским храмом на Дальних Пещерах. Возрождалась монашеская жизнь.

Автору этих строк, тогда начинающему журналисту светской военно-патриотической газеты, удалось побывать у первого наместника Лавры - не менее молодого в то время архимандрита Ионафана (Елецких). Это было мое первое интервью с представителем Церкви: перестроечное горбачевское время позволило такое «ноу-хау» на полосах советских газет. Мое далеко не церковное воображение рисовало встречу с «отсталым церковником», однако, к моему удивлению, наместник оказался очень интеллигентным, образованным, приветливым собеседником. Мы разместились в его уютной скромной келье с иконами, горящей лампадой, стеллажом таинственных книг. В окно заглядывала реликтовая липа, по преданию посаженная еще преподобным Феодосием, было видно Аннозачатиевский храм, полоску седого Днепра. Казалось, мы перенеслись в далекую старину. Я узнал, что отец Ионафан приехал из Петербурга, где учился в академии, а затем преподавал церковное пение; о том, что он - церковный композитор и к 1000-летию Крещения Руси выпустил диск церковной авторской музыки.

Рассказывал, что Лавра пребывает в «мерзости запустения», что из храма, где предполагалось служить, братия вынесли горы мусора, идет ремонт и Литургия пока совершается на втором этаже 50-го корпуса, где должна разместиться братская трапеза. О том, что мощи преподобных, томившиеся многие годы в каких-то старых простынях, обрядили в новые облачения и что в пещерах, изуродованных безбожным временем, также идут ремонтные работы. Что в Лавру вернулись старые насельники, принимавшие постриг еще в 1950-х годах, а также пришло много молодежи, желающей монашества, и что нужно возрождать лаврский песенный обиход… Что сухие главы, покоящиеся в одной из старинных келий Дальних Пещер, вдруг покрылись маслянистой влагой - замироточили! - и это указывает на помощь Божию и покровительство Пресвятой Богородицы и угодников Печерских.

А еще молодой архимандрит тогда сказал о сокровенной мечте - возрождении из руин главной святыни Лавры - Великого Успенского собора, «богосозданного прообраза всех монастырских храмов Древней Руси», отстроенного греческими мастерами по велению Божией Матери стараниями преподобного Феодосия и взорванного немецкими оккупантами в 1941 году…

Помню, как главный редактор-фронтовик молча читал этот материал, качал головой и после раздумий сказал: «Моя покійна мати ходила в Лавру на прощу і мене благословляла перед мобілізацією на фронт… Будемо друкувати, мабуть час прийшов…»

С тех пор минуло почти 30 лет. Киево-Печерская Лавра готовится к празднованию в следующем году 30-летия ее возвращения Церкви. За это время святая древняя обитель, родоначальница русского монашества, превратилась в цветущий оазис Православия, стала духовным центром Украинской Православной Церкви. Здесь находится резиденция Предстоятеля - митрополита Онуфрия - священноархимандрита Лавры; Киевские духовные школы; корпус синодальных отделов, издательство, типография, редакции газет и журналов, паломнический центр, многочисленные мастерские. В отстроенном Успенском соборе (2000) и других храмах, в том числе и пещерных, возносится молитва. Со всех уголков Украины и из-за рубежа, как и в далекие времена, сюда ежедневно устремляются паломники. Неслучайно Киев был назван «вторым Иерусалимом», «матерью городов русских». Здесь нашел упокоение первомученик безбожного гонения ХХ века митрополит Владимир (Богоявленский; † 1918), прославленный Церковью в 1992 году. И Лавра сегодня, как и встарь, остается «кузницей кадров»: многие ее современные насельники стали настоятелями возрожденных и вновь открывшихся обителей, известными иерархами на Украине и за ее пределами.

И вот наша новая беседа с ее первым наместником - владыкой Ионафаном, ныне митрополитом Тульчинским и Брацлавским.

- Владыка, когда вы впервые познакомились с Лаврой?

Моя первая встреча с произошла заочно, еще в раннем детстве, когда я отдыхал в тамбовской деревне у бабушки. На стене ее избы висела старинная цветная литография с изображением обители на берегу реки. Над храмами стояла Богородица с преподобными Антонием и Феодосием, внизу на берегу, под горой, были видны фигурки монахов, по Днепру плыл пароход, и из его трубы шел дым… Я прочел: «Святыя Ближния и Дальния Пещеры». Эта картина почему-то поразила мое воображение, и я стал расспрашивать у бабушки, что это за пещеры и кто изображен на литографии.

Та пояснила мне, что это Киевская Лавра - удел Божией Матери - и что туда ходили ее родители в паломничество, шли пешком много дней и ночей, питались лишь просфорами да черным хлебом, оттуда и привезли эту литографию. А дорогу узнавали, расспрашивая людей по городам и весям. Отсюда и поговорка: «Язык до Киева доведет». Считалось, кто в Лавре побывал, тому Бог и Матерь Божия поможет. Слушая бабушку, подумал тогда: «Вот бы побывать в этой чудесной Лавре!»

- И когда осуществилась эта детская мечта - побывать в Лавре?

Богу угодно было, чтобы мой отец, советский офицер, получил вскоре назначение в Киев. Мне было тогда лет 10-11. Мы поселились на левом берегу Днепра в Дарнице. Название Дарница, кстати, идет из седой истории: в этом районе когда-то находилась слобода, где встречали гостей Киевского князя - с ценными подарками, с особым почетом.

И вот я подростком направился на правый берег через мост, поднялся на лесистые холмы Лавры, пошел вдоль монастырской стены с бойницами в ней. Заглянув в одну из них, увидал какое-то помещение или храм: дверь была закрыта, заметно было, что ее давно никто не отворял: порог зарос густой травой. И вдруг я услышал пение… Да-да, церковное пение удивительной красоты! Я подумал тогда: кто там может так красиво петь?.. Может, хор какой-то… Возвращался обратно, а чудесное пение звучало во мне, я испытал неземную радость. Не понимал я тогда, что это было маленькое чудо, указывающее мне на дальнейший жизненный путь, на мое многолетнее послушание - писать церковные песнопения…

Промысл Божий о каждой душе есть величайшее чудо, только люди не хотят замечать его

- Поразительно! Настоящее чудо!

Для верующего человека вся жизнь - настоящее чудо. И то, что мы с вами сейчас трудимся в Церкви, - разве не чудо, не милость Божия? Промысл Божий о каждой живой душе есть величайшее чудо, только люди в большинстве своем не хотят замечать этого, не ищут Господа и не благодарят Его. От этого все человеческие беды…

Расскажите, пожалуйста, как открывалась Лавра, как вы, такой молодой священнослужитель, стали ее наместником.

Я покинул Петербург, где преподавал в семинарии, из-за преследования КГБ. У меня нашли самиздатовскую литературу, а в то время это грозило арестом. Ректор духовной академии посоветовал мне вернуться в Киев. Митрополит Филарет, тогда законный экзарх Украины, принял меня во Владимирский собор клириком. Я относился к нему с большим уважением, не зная всей подноготной. Он тогда говорил исключительно по-русски, всячески обличал раскольников-автокефалистов, возвращающихся из-за океана, униатов - на Украине уже поднималась волна националистического движения. И откуда было знать, что Филарет в будущем встанет на путь раскола, а я уже в епископском сане подвергнусь от него настоящему гонению…

Помню, в начале лета 1988 года в митрополии на Пушкинской, 36 зашел разговор об открытии Лавры. Филарет пригласил меня в кабинет и с ходу сообщил, что часть Лавры (Дальние Пещеры) возвращается Православной Церкви и что он решил назначить архимандрита Иакова (Пинчука) ее наместником, а мне благословляется быть там регентом хора.

Составили список из пяти монахов Киевской епархии, которым суждено было положить начало монастырской братии. Но что-то не получалось. Филарет нервничал. Через несколько дней меня опять неожиданно позвали к Филарету. Я ждал приема в большой гостиной митрополии. Мимо меня в кабинет Филарета прошел митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий (Поярков) - он тогда был дружен с Филаретом. Владыка Ювеналий знал меня по Петербургу. Через минут двадцать он вышел, подошел ко мне и, улыбаясь, пожал мне руку. Когда меня пригласили войти, Филарет объявил: «Я решил вас, отец Ионафан, временно назначить наместником Лавры. Сейчас выезжаем в Совет по делам религий, и вы подпишете Акт о приеме монастырских корпусов». «Нет! Такое назначение выше моих сил!» - подумал я и готов был молить Филарета об отмене этого решения, столь неожиданным и неприемлемым для меня было это известие. И только обет монашеского послушания остановил готовый сорваться из уст отказ… И я промолчал, утешаясь словом «временно».

- Как встретила вас администрация лаврского музея?

Директор музея-заповедника «Киево-Печерская Лавра» Юрий Кибальник встретил меня не очень радушно, с кислым выражением. Шутка ли: в атеистический музей, увешанный богоборческими плакатами и стендами, возвращаются монахи! Вместе прошлись по корпусам, осматривая врученное мне хозяйство. Всё было в крайне запущенном состоянии: стены поедал грибок, штукатурка сыпалась, половицы ходили ходуном. В одном из корпусов были выставлены напоказ святые мироточивые главы. Они должны были наглядно опровергать сам факт мироточения, иллюстрируя очередной «обман церковников». Но атеисты были посрамлены, когда главы замироточили.

Видели в это время Богородицу над Лаврой: так Матерь Божия утешала нас

В пещерах ожидала не менее жуткая картина. Все стены были без штукатурки, почерневшие. Корпус наместника, где позднее расположилась резиденция , был, словно после бомбежки, подобен раскрошенной яичной скорлупе. Колодцы преподобных Антония и Феодосия засыпаны, их удалось найти с большим трудом. Сверху разбитого основания колодца преподобного Антония была проложена канализационная труба. Думаю, это сделали специально - по наущению диавола, чтобы как можно страшнее осквернить святыню. Мы с братией только руками разводили, понимая, что лишь Господь по молитвам преподобных Печерских может помочь нам. И мы молились и трудились.

Служили сперва в беседке на площади Дальних Пещер, потом - в нижней открытой галерее церкви Рождества Пресвятой Богородицы. Пищу привозили матушки из Покровского монастыря. Спали в первый месяц без кроватей, на полу. Но подъем духовный был огромный! Приходили люди со всего Киева, многие пожилые со слезами приносили пожертвования - последнее, скопленное на старость.

И вот однажды шла Божественная Литургия. Мы причастились. Слышу: шум в народе, люди смотрят куда-то вверх. Вышел на площадь - а над церковью Рождества Богородицы сияет солнце, а вокруг него геометрически правильный черный круг. Больше я ничего не увидел. Но пришедшие с левого берега люди рассказали, что видели в это время очертания Богородицы над Лаврой… Так Матерь Божия утешала нас.

- Владыка, известно, что вам удалось восстановить старинный лаврский песенный обиход, который был утерян.

В этом неоценимую помощь оказал покойный архимандрит Спиридон, лаврский регент, живший в то время в Житомире. Я неоднократно ездил к нему с нотной тетрадью и записывал всё подробно. Впоследствии отец Спиридон переехал умирать в Лавру. Он принял схиму, после кончины был похоронен на лаврском кладбище. Много, много чудесной помощи получили мы в то время от нашей Покровительницы - Пресвятой Богородицы.

Открываю - а оттуда неземное благоухание! Сухая глава потемнела, покрылась маслянистой росой. Это было миро!

- Мироточивые главы в это же время «ожили»?

Было, кажется, это летом 1989-го, через год после открытия Лавры. Прибегает ко мне послушник из пещер и плачет: «Отец наместник, виноват, недосмотрел! Убирал в пещерке с главами и недоглядел, как в сосуды попала вода!»

Я сразу насторожился: откуда в закрытых колбах вода? Пошли посмотреть. Заходим в пещерку, где в шкафах в специальных сосудах находились мироточивые главы. Открываю крышечку - а оттуда неземное благоухание! Сухая белая глава потемнела, покрылась маслянистой росой. Это было миро! Открываю еще два сосуда, уже металлических, а там благоухающей жидкости на два пальца! Меня сразу же окутал сильнейший аромат. Очень специфический, его даже трудно описать. Какая-то комбинация запахов, похоже на грушевый и яблоневый цвет и еще что-то такое, присущее только мощам. Признаться, растерялся даже. Велел позвать архимандрита Игоря (Воронкова), жившего в Лавре до закрытия. Тот пришел, перекрестился. Взглянул на сосуды и заплакал: «Это миро, отец наместник!.. Когда-то старшая братия говорила мне: откроют Лавру - замироточат главы. И вот дожили!..»

Старшая братия уже в мире ином. Фронтовики, исповедники, многие прошли тюрьмы и лагеря. Но остались верными Православию, святой Киево-Печерской Лавре. Да и наше поколение уже в летах (улыбается) , на первом рубеже к Вечному пути… А Лавра стоит и расцветает. Дай Бог, чтобы по молитвам преподобных отцов Киево-Печерских на многострадальной Украине воцарился мир. Будем молиться и верить.

Когда в десятом веке Русь стала христианской, монашеская жизнь Византийской империи уже достигла своего апогея; борьба между иноками и императорами увенчалась победой Церкви: словом и кровью монахи отстояли ее независимость. Иноков, ливших свою кровь в этой борьбе, окружало всеобщее почитание. Большие цареградские обители, как, например, Студийский монастырь, своими школами, библиотеками, приютами для сирот и престарелых глубоко влияли на умственную и общественную жизнь Цареградской империи: люди, отрешившиеся от мира, но проникнутые к нему сильной, сострадательной любовью, безбоязненно произносили над человеческой неправдой свой суд. Эти черты определили тип и киевского монашества.

Правда, первые монастыри, созданные князьями по образцу византийских, бывали часто бледными копиями живой, полнокровной иноческой действительности Византии. Но вскоре Русь начала создавать свою самобытную монашескую традицию. Без помощи со стороны, трудами и подвигом святых преподобных Антония и Феодосия выросла подлинно русская Киево-Печерская обитель, пережившая все трагедии истории, давшая древней Русской Церкви сонмы святых, вождей церковных (как, например, Стефана, епископа Владимирского, Ефрема Переяславского, Исаию Ростовского); благовестников, миссионеров-мучеников Кукшу и Пимена; людей глубокого и терпеливого милосердия, таких как святые Феодосий и Дамиан-целебник; наконец, первого летописца русского - Нестора, первого иконописца - Алипия.

Историк Сипягин назвал Киево-Печерскую лавру «первым из русских монастырей и по времени его возникновения, и по богатству сокровищ, вложенных им в сокровищницу русского Православия». Уничтожаемый несколько раз татарами (в 1240, 1299, 1316 гг.), он был каждый раз восстанавливаем и стал ядром, вокруг которого сплачивался русский народ в своем усилии отстоять свою политическую и религиозную независимость против Польши.

Из всех подвижников Киево-Печерской лавры выделяются два ее основателя - преподобные Антоний и Феодосий.

Из скудных сведений, дошедших до нас о святом Антонии, встает перед нами образ мощного и сурового подвижника. Рожденный в Любече, в Черниговской области, он два раза ходил на Афон, на далекий тогда полуостров Южной Македонии, отделенный от Руси лесами, стремнинами, высокими горами, холодом, голодом, бесчисленными опасностями и трудностями одинокого пути, о которых мы в наш век и понятия не имеем. Вернулся он на родную Русь монахом и носителем благословения святой Горы Афонской и стал жить в совершенном одиночестве, в пещере на Киевских горах. Трудился, молился, высвобождал свою душу от зависимости от тела, от страха, от страстей; становился подлинно человеком: твердым, бесстрашным, свободным, бесстрастным.

Многим в наше время кажется непонятным, изуверским этот духовный труд ранних подвижников - в пустыне, в молчании, в затворе. Сущность его в том, чтобы оторваться - если нужно, насильственно - от всего внешнего и войти в себя, чтобы позже жить полной, свободной внутренней жизнью, независимой от каких бы то ни было случайностей и превратностей. Для этого подвижник должен отрешиться от всех впечатлений, рассеивающих мысль и раздвояющих душу, уйти в себя, преодолеть даже внутренний диалог - тот непрестанный разговор, который мы, того не замечая, все время ведем с собой или с невидимым собеседником, стать подлинно «безмолвным», глубинно тихим. Должен он преодолеть и страстное, хищнически собственническое отношение к окружающему миру и к себе. И только тогда, при полном внутреннем равновесии сил душевных, став, как духовные писатели древности говорят, «самовластным», может он жить и действовать в Истине и в Правде.

Подвиг Антония Печерского был не только суров, но, видимо, и мрачен; но он оправдывается тем просвещением души, которое сделало святого Антония учителем Феодосия.

Трудно себе представить большее несходство, чем то, которое мы видим в святых Антонии и Феодосии: святой Феодосии - образ евангельской «легкости», окрыленности, живого, отзывчивого милосердия, святой, братской, ласковой общительности. И вот в этом-то и сказывается гениальность духовной одаренности и внутренней отрешенности святого Антония - что он сумел увидеть своего ученика, каким тот был, в его самобытности, со всеми его способностями и возможностями, в его бесподобности, - и употребил весь свой духовный опыт для того, чтобы ему помочь стать самим собой, а не подобием своего учителя. В этом отношении святой Антоний проявил свойства, позже так ярко выразившиеся в старчестве: дар воспитать человека не по трафарету, а согласно его собственным свойствам и дарованиям.

Святой Антоний стал образцом одиночного подвига зрелого духовного борца. Святой Феодосий - основоположником общежительного русского монашества и светлым образом, столетиями вдохновлявшим русских подвижников, предшественником и духовным родичем преподобного Сергия Радонежского. В преподобном Феодосии святость Киевской Руси нашла почти всестороннее выражение; умеренность, живость, отзывчивость, кротость, простота, целомудрие и целомудренность - и любовь; над всем и превыше всего - любовь: ласковая, человечная, не гнушающаяся ничем, но трезвенная, подлинно евангельская, строгая, смелая в обличении, но тем не менее сострадательная.

Эта любовь и есть опора и сущность святости; любовь ко всем в Боге. Она-то и подвигла одних - отцов Ближних, Антониевских пещер, - уйти от всего, чтобы вкорениться в Бога и возродиться в Нем; а других - отцов Дальних, Феодосиевских пещер, - служить Киевской Руси делами милосердия и сострадания, обличения и правды, бесстрашия и смирения, созидания видимой красоты Лавры, отображающей мировоззрение и духовную красоту ее насельников и тружеников духа.

Явлением Неба на земле, свидетельством сострадательной Божией любви, радости Креста и Воскресения, образом истинной человечности - вот чем были подвижники Киева, Антониевы и Феодосиевы ученики, чей пример и теперь воодушевляет нас и не перестанет привлекать к иноческому подвигу творческие, смелые, благородные души, пока на земле не иссякнут любовь и благородство.

Вряд ли стоит говорить много о значении и силе Киево-Печерской Лавры – первого монастыря на Святой Руси. Это поистине гнездо святое – нигде на Руси не прославилось столько преподобных отцов, нигде нет стольких нетленных мощей, как в Лавре. Киев – Матерь городов Русских. В Киеве и в Лавре очень чувствуется, что здесь – наша духовная родина, Поэтому они занимают в сердцах наших единственное, только для них предназначенное место. И как важны любые свидетельства об этом святом и таком дорогом для каждого русского сердца месте.

В 1970-е годы мой духовник – иеромонах Троице-Сергиевой Лавры – благословил меня во время отпуска совершить паломничество по святыням земли Украины. Точный маршрут мы не обсуждали, батюшка сказал, что больших планов строить не следует: Господь укажет путь, где, когда и сколько пробыть при монастырях и храмах. Но нужно обязательно побывать и помолиться в двух местах: Киево-Печерской и Почаевской Лаврах. Он дал мне киевский адрес одной благочестивой женщины, которая живет в центре Киева и принимает паломников во славу Божию, не требуя никакой платы за проживание. На этот подвиг благословил Матрону Михайловну (так звали хозяйку квартиры) ее духовник и старец игумен Андрей (Мищенко).

Я взял билет на поезд до Киева, и утром следующего дня позвонил в дверь по указанному адресу. Матрона Михайловна встретила меня как родного сына. После расспросов и выяснений, надолго ли я прибыл и какие имею пожелания, Матрона Михайловна сначала составила подробнейший план посещений Киевских святынь, указав каким транспортом можно доехать до очередного храма или монастыря, где и когда совершаются службы. Киев и его святыни она знала великолепно, поэтому маршруты выбирались так, чтобы успеть посетить как можно больше храмов и самых красивых мест Киева.

Через неделю Матрона Михайловна сказала, что пора собираться в дальние края, и первым местом, куда она предложила мне отправиться, стал Золотоношский Красногорский Покровский монастырь. После моих походов по киевским святым местам мы с хозяйкой дома вели долгие беседы; Матрона Михайловна с полным доверием и подробно рассказывала о своей трудной жизни. И чаще всего в своих рассказах она вспоминала духовного отца и старца игумена Андрея (Мищенко) – последнего духовика Киево-Печерской Лавры перед ее закрытием в 1961 году. После этих бесед я записывал в блокноте то, что запомнилось из ее рассказов. Матушка Матрона попросила меня начать паломничество по монастырям Украины с Золотоношского монастыря потому, что на монастырском кладбище обители был погребен игумен Андрей. Она просила помолиться на могилке старца, попросить его благословения на путь по святым местам Украины, поле чего вернуться в Киев. А там меня будет ожидать новый маршрут – на этот раз в Почаев. Я с радостью согласился отправиться в Золотоношу. И здесь, благодаря Матроне Михайловне и ее совету, ранним утром я стоял первым у кассы, продающей билеты на автобусы до Золотоноши (если бы я прибыл позже, билета не получил бы, т. к после меня смогли купить билеты всего 3 или 4 человека). Перед отъездом она вручила письмо к игуменье монастыря матушке Иларии с просьбой разрешить мне пожить в монастыре. Дело в том, что в обители не было мест для ночлега мужчин, здесь принимали только женщин. Письмо помогло: игуменья благословила меня расположиться в келье для архиерея, так что я прожил в обители 4 дня на полном обеспечении: обед и ужин мне приносили прямо в келью. Кроме того, игуменья благословила меня потрудиться, и после каждой службы я переодевался в рабочую одежду и занимался «мужской» работой: возил на тачке песок и грунт, качал ручным насосом воду и носил ее на кухню и т.д.

Конечно, я первым делом отправился к могилке старца игумена Андрея, и потом каждый день подходил к ней. Пытался расспросить о старце у игуменьи и сестер обители, но они ничего не смогли добавить к рассказам Матроны Михайловны, объясняя это тем, что старец в последние годы жил в Золотоноше у духовных чад. Через 4 дня я вернулся в Киев, рассказал Матроне Михайловне о поездке, и на следующий день уехал в Почаев. К великому сожалению, я не запомнил фамилии старца игумена Андрея, нет у меня биографических сведений, послужного списка, нет его фотографии. Попросить фото старца у Матроны Михайловны я не решился,– его фотография находилась в иконном уголке.

Впоследствии мне трижды удалось побывать в Киево-Печерской Лавре, я привозил в подарок для библиотеки свои книги, обращался к Наместнику Лавры с просьбой разыскать сведения об игумене Андрее, но каждый раз получал отказ. Видимо, мое московское жительство не вызывало у лаврских отцов энтузиазма в поисках послужного списка старца Андрея. Позднее через своих друзей-благотворителей Лавры я снова пытался найти что-то в архивах обители, но и здесь ничего не получилось. Поэтому, выкладывая на сайте воспоминания киевской старожилки, Матроны Михайловны Скрыбченко, о старце игумене Андрее (Мищенко), прошу: православные с Украины, помогите узнать хотя бы имя и отчество старца до пострига, какие-то биографические сведения и, может быть, найти его фотографию.

В этом кратком рассказе о Лавре и ее последнем духовнике и старце игумене Андрее использованы воспоминания жительницы Киева Матроны Михайловны Скрыбченко, а также бывшего келейника старца.

Закрыли Лавру в 1926 году. Монахи разъехались в разные места, а кто-то пострадал за веру. Мощи и мироточивые главы отвозили в Москву, чтобы исследовать их в лабораториях. В 1929 году в Лавре открылся музей атеизма.

Во время немецкой оккупации в сентябре 1941 года была возобновлена монашеская жизнь в стенах Лавры. Во главе лаврской братии стал схиархиепископ (бывший Херсонский и Таврический) Антоний (князь Давид Абашидзе), лаврский постриженник. Некоторые из бывших лаврских монахов возвратились в свои кельи – монастырь возродился. На территорию Ближних Пещер Лавры вернулись около 15 иноков. Служили в Крестовоздвиженской церкви, иногда – в церкви Всех Святых. После получения в ноябре 1942 года официального разрещения берлинских властей на открытие монастыря, братия избрала наместником старейшего насельника Лавры, архимандрита Валерия Устименко. 7 декабря 1942 года епископ Пантелеимон (Рудык) утвердил его в этой должности с правом ношения жезла.

ФАШИСТЫ ВХОДЯТ В ЛАВРУ. 1941 г.

ТРОИЦКАЯ НАДВРАТНАЯ ЦЕРКОВЬ КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1920-е гг.

ВХОД НА ТЕРРИТОРИЮ ЛАВРЫ, ОБРАЩЕННОЙ В МУЗЕЙ. 1940 г.

УСПЕНСКИЙ СОБОР КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ ПЕРЕД РАЗРУШЕНИЕМ. НОЯБРЬ 1941 г.

ПЕХОТА ВЕРМАХТА У КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1942 г.

ПАНОРАМА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ ПОСЛЕ ВЗРЫВА УСПЕНСКОГО СОБОРА. 1941-1942 гг.

АЛЬФРЕД РОЗЕНБЕРГ ОСМАТРИВАЕТ РУИНЫ УСПЕНСКОГО СОБОРА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1942 г

НЕМЕЦКИЕ СОЛДАТЫ НА РУИНАХ УСПЕНСКОГО СОБОРА. 1941 г.

ИНОКИ КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. ТРЕТИЙ СЛЕВА — НАМЕСТНИК АРХИМАНДРИТ ВАЛЕРИЙ (УСТИМЕНКО). 1940-е гг.

КЕЛИИ КИЕВО-ПЕЧЕРСКИХ СТАРЦЕВ. ФОТО 1945 г.

РУИНЫ УСПЕНКОГО СОБОРА КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЫ. 1941 г.

Наконец, пришли наши войска. Перед приходом их весь Киев молился – и русские войска вошли в матерь городов Русских на праздник Казанской иконы Божией Матери – покровительницы русского воинства.

В 1943 году состоялось открытие и освящение Лавры*. Приехало много представителей от других православных церквей. Раздавали народу иконки, благословляли, целые ящики стояли с подарками. Все плакали – и священство, и пришедшие киевляне – это был плач радости.
* Монастырь был открыт 6 ноября 1943 г.

Архиерей (имя его рассказчице не запомнилось) в конце проповеди прочитал четверостишье,– как радостно было узнать в нем стихи А. А. Ахматовой:

Так молюсь за Твоей Литургией
После стольких томительных дней,
Чтобы туча над темной Россией
Стала облаком в славе лучей.

А теперь приведем записи рассказов Матроны Михайловны о старце игумене Андрее.

МИТРОПОЛИТ КИЕВСКИЙ И ГАЛИЦКИЙ НИКОЛАЙ И АРХИМАНДРИТ ВАЛЕРИЙ В ОДНОЙ ИЗ РАЗГРАБЛЕННЫХ НЕМЦАМИ ЦЕРКВЕЙ В КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ ЛАВРЕ, НОЯБРЬ 1943 г.

«Шел 1943 год, наши войска вошли в город. Все радуются – после стольких мук пришло избавление. Прошел слух, что Лавру открывают. Сразу пошла туда. После Литургии подошла к наместнику, старенькому архимандриту (архимандрит Валерий (Устименко; † 1950) и говорю:
– Помогите, батюшка, хочу про себя узнать.
– А ты иди к игумену Андрею, я сам у него исповедуюсь,– это великий старец.

Нашла игумена Андрея, подхожу к нему:
– Здравствуйте, батюшка, благословите.
– Здравствуй, здравствуй, матушка.
– Какая я матушка, грешница я великая, с дочкой живу, муж на фронте.
– Ну, будешь матушка. Так чего же ты хочешь, матушка?
– Хочу про себя узнать. Муж, не знаю, жив ли. Сирота я, не знаю даже, кто мои родители, когда родилась.
– Родилась ты в марте на Матрону Солунскую, вот и зовешься Матроной, есть в тебе восточная кровь, грузинская и даже иудейская. А за мужа не волнуйся – вернется. Приходи завтра ко мне после службы.

Пришла на следующий день – все рассказала про свою жизнь, все выплакала. Рассказываю, а он вместе со мной плачет. Руку на голову положил и говорит: «Терпи, голубка моя». Прошу у него наставления, как спасаться: «Молись, ходи в храм, а перед тем, как идти в храм, никогда не ешь; подавай милостыню, принимай странников – тем и спасешься».

С того дня до ныне стараюсь исполнять всё по словам моего дорогого старца. Самой голодно было, а всегда подкармливала голодающих и принимала всех, кто просил ночлега.

Жил батюшка в лаврской келье. Была там маленькая прихожая. Налево – дверь в келью батюшки, направо – к келейнику*.
* О лаврском старце игумене Андрее есть упоминание в жизнеописании блаженной старицы Алипии (Великие русские старцы XX века. – Сост. Светлана Девятова): «По промыслу Божиему блаженную старицу Алипию приняли в Киево-Печерскую Лавру, где она прожила до самого ее закрытия… Однажды схимонах Дамиан (Корнейчук; † 1953) увидел ее сидящей под ступеньками келейного корпуса Лавры и сказал:
– Ну что ты тут сидишь под ступеньками, тебе же холодно, иди спи под дверью отца Андрея.
Оба старца жили в одном коридоре и двери их келий никогда не закрывались от посетителей… Отец Андрей принимал всех: отчитывал бесноватых, исцелял больных, помогал нищим, всех кормил с Лаврской трапезы… Вот к этому-то порогу и послал отец Дамиан осиротевшее чадо отца Кронида…»

После службы к батюшке шло много народа, не давали и покушать, а он пока со всеми не побеседует, не ответит на вопросы, не садится за трапезу. Сколько раз бывало, что на вечернюю службу идет, так и не пообедав.

Бывало, после службы приглашал собравшихся женщин к себе на трапезу, а они отказывались: мы, мол, недостойны, а сами просто спешили по своим делам. Тогда батюшка говорил:
– Вот отнимет Господь у вас старцев и Лавру – тогда локти кусать будете, а пойти некуда – тогда поплачете.
Говорил мне:
– Ты почаще в Лавру ходи, а особенно и обязательно в праздники.
– Я же работаю.
– Ничего, Матерь Божия поможет.

И действительно, по его молитвам за всю жизнь не пропустила ни одного большого праздника – всегда удавалось договориться на работе т. к. работа в смену. Начальница всегда отпускала меня и пересменки устраивала. Другие начинали возмущаться, а начальница им в ответ:
– Она же в Лавру пойдет, да за нас всех помолится, пусть идет.

После службы прихожая его кельи была полна народа. Множество людей к нему шли за советом, молитвой. Бывало, трапезы общие устраивал – столько народа собиралось.

Лечил батюшка многих больных. Братию отчитывал у мощей святого Агапита, врача. Клал больному Евангелие на голову и читал молитвы, тем и вылечивал. А других лекарств братия не использовала.

Особенно много исцелял он бесноватых. Часами их отчитывал. Он видел тех, кого изгонял – они грозили ему. Но не всех соглашался отчитывать и говорил:
– Как же я буду их отчитывать, если они сами позвали. Каких только страшных дел не делали. Одна на кладбище ночью ходила за землей, а потом подсыпала ее, чтобы привораживать. Ворожат, призывают черную силу – вот они и приходят, вселяются в них и начинают бить, тогда, прибегают и плачут: «Помоги, исцели, изгони!» – «Вот сама ты и изгоняй. Сама позвала, сама и изгони».

«Один иеромонах в Лавре без благословения взялся отчитывать двух монахинь. Читал-читал – никакой пользы. Так и ушел спать. Ночью услышал он стук в дверь кельи. Вместо того чтобы перекреститься и промолчать, он спрашивает:
– Кто там? – и при этом страх на него напал жуткий. Только спросил он, а возле него уже стоит бес – страшный, огромный, под потолок.
– Я тебе покажу кто я. Ты что на моих рабов ополчился? Кто тебе позволил? Одна из них давно моя, а другая – совсем недавно.
Монаха будто какая сила, сковала, нет сил даже крестное знамение сотворить,– так и упал без сознания. Очнулся только после усиленной молитвы старцев через два месяца. Вот так-то, матушки, отчитывать».

Однажды батюшка отчитывал бесноватую, а сидящий в ней бес сказал: «Если бы Бог не запрещал, я бы все твои книги порвал».

Батюшка видел тех, кого изгонял. Говорил нам:
– Какие они страшные и вонючие,– невозможно описать. Ангелы своими крыльями заслоняют их от нас, а то никакая душа не выдержала бы, можно с ума сойти и даже умереть от страха, если бы не благодать Божия. Зловоние, чернота, ужас, злоба, ненависть.

Прохожу однажды мимо раки преподобного Феодосия. Батюшка отчитывает трех женщин. Две явно больные, а третья – хорошо одетая интеллигентная женщина,– непонятно, зачем стоит. И вдруг как заревет она грубым и страшным голосом:
– Если бы я не был связан, все кресты твои переломал бы и все побил и книги изорвал!

На туристов никакого внимания не обращал. Старенький был уже за 70 лет, а стоял часами и не мог отойти. От этого у него и болезнь появилась, от которой он ушел – рак мочевого пузыря.

ГРОБНИЦА ПРЕПОДОБНОГО АГАПИТА, ВРАЧА ПЕЧЕРСКОГО В БЛИЖНИХ ПЕЩЕРАХ — ЗДЕСЬ ИГУМЕН АНДРЕЙ ОТЧТИТЫВЛ БОЛЬНЫХ

Стоит как-то батюшка, молится, отчитывает больную. Час отчитывает, другой, спрашивает:
– Ну как, чувствуешь что-нибудь? – Нет батюшка.
– А сейчас, чувствуешь? – Нет?
– Тогда еще почитаем.
Наконец женщина говорит:
– В ногах тяжело стало, тяжесть давит.
Батюшка говорит:
– Наконец-то показался,– ну мы его оттуда выгоним – и продолжает молиться.
А сам еще не обедал, а уже скоро на вечернюю службу пора. По 4-5-6 часов стоял так и отчитывал!

ВИД НА КИЕВО-ПЕЧЕРСКУЮ ЛАВРУ С ВЫСОТЫ ПТИЧЬЕГО ПОЛЕТА — НАЧАЛО 1940-Х ГОДОВ

Батюшка говорил, что когда нечистый войдет в человека, то держится за область сердца,– как это страшно! Начинаешь отчитывать: он иногда быстро уходит, а иногда прячется, так что и не знаешь, где. Но, в конце концов проявится как-нибудь,– в ногах или еще где-нибудь. Конечно, если на то есть произволение Божие.

Еще батюшка говорил:
– Вы просите молиться об исцелении, исповедуетесь нам, вот мы ваши грехи на себя и берем. Вы ночью спите, а бесы нас за это бьют, и болезни несем и все терпим. Молитесь за нас!

У дочки маленькой глазки болели, почти перестала видеть. Пришла, рассказала батюшке о беде. Он помолился, дал водички и наказал промывать глазки – и зрение восстановилось. Вот уже 30 лет прошло – и все благополучно с глазами, хотя врачи ставили угрожающие диагнозы и требовали немедленной операции.

У мужа, на работе упал ящик с грузом на руку. Рана долго не заживала и начала гнить. Врачи давали разные мази, но ничего не помогало, чернота стала распространяться по руке. Пришел муж в больницу, а ему говорят, что надо ампутировать кисть, иначе всю руку потеряет. Вернулся домой, рассказал все, а я ему ответила:
– Никакой ампутации, поехали скорее к батюшке».
Пришли, поведали о несчастье. Батюшка дал пузырек со спиртом и сказал:
– Протри больное место ваткой, смоченной в спирте, положи подорожник и завяжи.
Так и сделали. Через неделю от раны почти не осталось и следа – все кожицей затянулось. Врачи никак не могли поверить в исцеление.

Дочку мою старец не благословил замуж выходить. Она не послушала – и сколько мук и страданий приняла. Через несколько месяцев после свадьбы муж избил ее,– чудом выжила, после этого нервная болезнь началась, и сердце стало никуда не годным.

У одной женщины была киста. Врачи требовали немедленной операции – иначе смерть. Батюшка не благословил и сказал:
– Так проживешь! И она жива по сей день и ездит к старцу на могилку.

Одной женщине дали апельсин. Та съела его не перекрестившись и не прочитав молитвы – и в животе у нее начало что-то бегать и изводить ее. Прибежала к батюшке, ничего сказать не может, только плачет. Он, ни о чем не спрашивая, сказал:
– Сейчас же поезжай в Почаев и молись Божией Матери – Она исцелит». Так и случилось.

Однажды я спросила у него:
– Батюшка, а почему Вы газеты читаете?
– А из них видно, как исполняется то, что предсказано пророками и Писанием,– читающий да разумеет, как сбывается. А телевизор не смотри́те – это их идол.

Пришла к батюшке и спросила:
Пост сейчас, а родня на свадьбу зовет. Что делать? – идти или отказаться?
Батюшка ответил:
«Однажды преподобного Антония Великого пригласил ко двору император Констанций. Тот долго размышлял: для пользы обители – вроде надо пойти, а с другой стороны – пост. Тогда он спросил у Павла Препростого, идти к императору или нет? Павел ответил:
Если пойдешь будешь Антоний, а если останешься здесь, будешь авва Антоний». Антоний послушался простеца Павла и не пошел к императору».

Молодой келейник спросил у батюшки:
– Батюшка, я новоначальный. Дайте мне наставление, как жить и спасаться.
– Нужно совсем немного знать. Запомни три фразы и других никаких не произноси: «Благословите», «Простите», «Спаси Господи». Дали послушание: «Благословите», обидели, оскорбили, сделали что неприятное или замечание какое: «Простите». Сделали что для тебя доброе, или какой другой дар получил: «Спаси Господи».

Батюшка говорил, что очень хотел узнать, какая участь ждет монахов, имевших неисповеданные грехи и живших нерадиво, и однажды увидел сон: лежат эти монахи на спине,– руки за голову, на узкой стене. Справа от них огонь, пламя пожирающее, слева – пропасть адова. И двинуться им никак нельзя, ибо сразу свалишься либо в огонь, либо в пропасть. И хотя муки адовой они сами не испытывают, но всё видят, а сделать ничего не могут – и так будет до Страшного Суда.

Очень любил батюшка Богородичные праздники. Если он был служащим на седмице, то заранее предупреждал своих духовных чад, чтобы принесли: кто цветочки (если есть участок), кто – материи, и так икону празднично украсит, что все удивлялись и даже завидовали.
Однажды задержался батюшка после службы в алтаре. Я его спросила:
– Батюшка, Вы почему так долго не выходили?
– А я Евангелие водичкой помыл.
– А водичку куда дели?
– Выпил.

Какой ласковый был с чадами своими духовными, прямо светился, такая любовь от него идет – всем становилось радостно с ним, все беды куда-то уходят, как будто сам в каком-то свете находишься.
Пришла к нему женщина и начала жаловаться на жизнь, что зять плохой, дочь не слушает, все плохо. Батюшка ответил:
– А ты не жалуйся, себя вини. Вон смотри, другие стоят, думаешь, у них легче, чем у тебя? А они говорят: «За всё слава Богу». Сами воспитали своих чад, а теперь плачете. Кайтесь в грехах!»
Пришла к нему женщина и спросила:
– Батюшка, можно мне пожить у Вас, а то дома совсем невмоготу: родные заели, нечестивцы. Батюшка ответил:
– А где я тебя положу? В келье своей на кровать? А сам под кровать? А как за тобой приедут родные, да скажут, что я тебя держу, так я за тебя в тюрьму пойду? Не за Господа, а за тебя? Нет, иди-ка ты домой, голубушка, да терпи.

Архимандрит Антоний, который служит в Лавре уже 30 лет - о радости каждый день, благодати

Отец Антоний: "Меня спросили: "Вы знакомый митрополита?" - "Я знакомый Бога".

Откровения монаха Киево-Печерской лавры: "Мне было явление, что Лавра откроется" Ярослава Корнеева //smm.ollcdn.net/img/article/7626/35_main.1477059980.jpg //smm.ollcdn.net/img/article/7626/35_tn.1477059980.jpg 2016-10-22T05:48:00+03:00 Воскресная школа Архимандрит Антоний, который служит в Лавре уже 30 лет - о радости каждый день, благодати

"Сегодня" продолжает публикации откровений монахов Киево-Печерской лавры, и в этот раз нам удалось пообщаться с уникальным человеком, старожилом Лавры, который предсказал ее открытие и служит здесь почти 30 лет. Архимандрит Антоний, певчий братского лаврского хора, рассказал нам, как открывали Лавру и как Господь может в любую минуту спасти человека.

— Отец Антоний, на ваш взгляд, в какое время года Лавра самая красивая?

— У меня Лавра всегда красивая. В духовном смысле красив даже каждый день, который приближает нас к спасению. А если мирскими глазами смотреть, то, думаю, летом все же Лавра самая красивая — все цветет, радуется, веселится и благодарит Бога. Весной она расцветает, как сама молодость, а осенью замирает. Но я в любое время года стараюсь радоваться. Говорю братии: "За все слава Богу. Каждый день, каждое время года всегда красиво, купола блестят золотом, ведутся богослужения. Приходят люди и радуются! Не это ли повод для радости?"

— Расскажите, как вы оказались в Лавре?

— Я работал в , служил в армии, в звании сержанта, квартиру получил, стал на ноги. Но душа в храм просилась. Потому и оказался я во Владимирском соборе, стал служить, был там диаконом восемь лет, после оказался в Лавре. В роду один из моих предков был пономарем, 40 лет в церкви прослужил. Мама и папа нам прививали такую любовь. Хотя папа и коммунистом был, но иконы в нашем доме свято хранились. Родители нас всему учили: как молиться, как жить по законам Божьим. Тетя Ирина, папина сестра, привила мне любовь к Богу, хотя сама она безграмотная была.

— Сколько лет вы уже в монашествующих?

— С 1988 года. Здесь я первый монах. Когда пришел в Лавру в 1988 году, здесь музей был. Кого тут только не было! Например, в том корпусе, где сейчас митрополия — был детский сад, младшая группа. Потому мы, монахи, жили, где могли. Бывало в теплое время года даже на улице, на лавочках или в коридорах. Нас тогда мало было, всего пятеро. Вообще поначалу мы служить сюда ходили, а на ночь шли к себе в квартиры, так как ночевать негде было. Потом нам отдали 52-й корпус, 2-й этаж. Тогда мы уже потихоньку стали обживаться. С одной стороны жили мы, с другой — новые послушники.

— Почему решили пойти именно в Лавру? Это понимание пришло в молитвах? Снах?

— Мне явление было, что Лавра откроется, когда каштаны зацветут. Я пошел в монастырь Покровский и сказал матушкам, что откроют Лавру перед тысячелетием Крещения Руси. Причем даже указал, что не с центрального входа (Верхняя Лавра. — Авт.), а от тех врат, что ведут в нижнюю Лавру. Первым сказал об этом матушкам Покровского монастыря: "Когда каштаны зацветут, тогда Лавру откроют", они поразились. Но так и случилось. 16 июня было первое богослужение, а 24-го или 25-го мы стали служить ежедневные службы преподобным Печерским в Дальних пещерах. Я тогда еще диаконом служил. Помню, прицепил лампаду возле одной из икон, засветил ее вечером, а утром на богослужение пришел — лампада горит. Благодать такая была тогда! Миряне много жертвовали. До сих пор помню, мы тогда одних свечек продали на 369 рублей — сумма очень большая по тем временам. Прихожане помогали нам убирать территорию, деревья старые и кусты в порядок приводить. Второй духовный подъем помню в начале 90-х, когда нам передали Храм Воздвижения Животворящего Креста. Как раз перед праздником Введения во Храм Пресвятой Богородицы. Такой праздник для нас был! Все мы словно на крыльях летали! Сейчас молодежь приходит, не знает о той бедности, которую мы пережили, а мы помним, что такое нищета, бедность, как приносили вещи со вшами и клопами. Монеты бросали настолько стертые, что не видно было ни даты, ни надписи. О таком говорят: "На тебе Боже, что мне негоже". Но больше хорошего было, конечно!

— Говорят, лаврским монахам сами преподобные отцы Печерские помогают?

— Печерским отцам всегда акафист читаю, и они всегда помогают: и Господь, и Матерь Божия, и все святые. Я всех послушников учу читать акафисты, знать их наизусть, особенно акафист Преподобного Антония, ... В сложные моменты все бросаются к Богу. Когда есть здоровье, то люди думают, что Бога нет. Другое дело, когда человек обездвижен или забыт другими — лежит, никому не нужен. Вот тогда уже и иконы ставят, и молитвы вспоминают, если есть что вспомнить, цепляются, как за последнюю надежду. А ведь Бога чтить надо смолоду, тогда Господь будет твоим помощником и покровителем. Хотя Господь всегда нас, грешных, ждет. И в любую минуту может проявить Свою милость. Помню, перед своей поездкой в Иерусалим владыка меня благословил поехать в военный госпиталь, к человеку, который в аварию попал. Ситуация очень глупая получилась. Они с братом, военные при должностях, машинах, "игрались" наперегонки на Житомирской трассе. И доигрались, что оказались в кювете. Брат этого Олега умер на месте, а у Олега был раздроблен позвоночник. Владыка сказал, что у него ноги отказали, а я когда в госпиталь пришел — тот уже в коме был. Возле него его отец как раз сидел, генерал. Глянул на меня так и спрашивает: "Чей вы знакомый? Митрополита?". Я отвечаю: "Я знакомый Господа Бога". Тот долго на меня смотрел, но разрешил провести соборование. Пособоровал больного и уже собрался на выход — вдруг тот глаза открыл! такое было! Оказалось, в то же время владыка за него в Иерусалиме тоже молился.

Читайте самые важные и интересные новости на наших страницах

https://elitsy.ru/communities/105696/706963/?utm_medium=105717&utm_campaign=Repost&utm_content=https%3A%2F%2Felitsy.ru%2Fcommunities%2F105696%2F706963%2F
Праздник Успения Пресвятой Богородицы является самым торжественным в Свято-Успенской Киево-Печерской Лавре, так как главный храм обители освящен именно в честь этого двунадесятого праздника.

Накануне вечером в Успенском соборе Предстоятель Украинской Православной Церкви Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий возглавил всенощное бдение. Перед началом службы была совершена малая вечерня с чтением Акафиста Успению Пресвятой Богородицы.

В Трапезном храме преподобных Антония и Феодосия Печерских было совершено братское всенощное бдение с чином погребения и Акафистом, которое возглавил благочинный монастыря архимандрит Антоний.

В сам день праздника Блаженнейшего Митрополита Онуфрия у Святых врат встречали Наместник Свято-Успенской Киево-Печерской Лавры митрополит Вышгородский и Чернобыльский Павел, митрополит Бориспольский и Броварской Антоний (ректор КДАиС), архиепископы: Нежинский и Прилукский Ириней, Макаровский Иларий; епископы Львовский и Галицкий Филарет, Боярский Феодосий, Дионисий (Константинов), Ирпенский Климент, Бородянский Варсонофий, Фастовский Дамиан, братия и многочисленные гости обители в священном сане.

На малом входе во время Божественной Литургии, которая совершалась на площади перед Успенским собором, Предстоятель удостоил высоких богослужебных наград братию Лавры. Правом ношения второго креста были удостоены эконом обители архимандрит Зинон и блюститель Дальних пещер архимандрит Дамиан. В сан архимандрита был возведен келарь монастыря иеромонах Арефа. Награжден крестом с украшениями иеромонах Макарий, а иеродиаконы Пиор, Моисей, Лавр и Марк – двойным орарем.

Перед чтением праздничного Евангелия был совершен чин прославления святых, подвизавшихся в стенах Успенской Киево-Печерской Лавры: митрополита Киевского и Галицкого Иоанникия (Руднева; + 1900) и насельника Лавры схииеромонаха Вассиана Слепого (Балашевича; +1827).

После оглашения митрополитом Антонием решения Синода о канонизации и прочтением митрополитом Павлом житий угодников Божиих Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины Онуфрий благословил многочисленных молящихся иконами новопрославленных святых под пение специально составленных богослужебных песнопений в их честь.

В архипастырском слове по случаю великого праздника Предстоятель УПЦ рассказал о житии и почитании Пресвятой Богородицы, покрывшей Себя необыкновенным смирением и в тоже время «вместившей Невместимого Бога, Сосудом, в Котором хранился Хлеб вечной Жизни».

Блаженнейший Владыка Онуфрий обратил внимание на то, что смерть Божией Матери называется Успением, потому что Она перешла в вечность так же безболезненно, как мы переносим смену дня через краткий сон: «Она уснула, чтобы проснуться в Царствии Божием». Она печется о почитающих Ее святое имя, тех, кто «на земле в скорбях, болезнях и лишениях». Так и сегодня Она простирает руку помощи, – заверил Блаженнейший, «и мы обращаем свою молитву к Царице Неба и земли и просим, чтобы Она исходатайствовала от Бога, чтобы наша жизнь была благословлена Богом, исполнена добрых дел, молитв и любви, чтобы Она нашу смерть также соделала сном, который бы нас возродил из земного бытия в жизнь вечную, которой наслаждаются святые на Небе»

По окончании богослужения был совершен крестный ход с иконой Успения Пресвятой Богородицы и новопрославленных святых к Ближним Пещерам.

Редакция сайта www.lavra.ua