Моторная(двигат) персеверация - навязчивое воспроизведение одних и тех же движений или их элементов

Различают:
- элементарную моторную персеверацию;

Системную моторную персеверацию; а также

Моторную речевую персеверацию.

- "элементарная" моторная персеверация, которая проявляется в многократном повторении отдельных элементов движения и возникает при поражении премоторных отделов коры мозга и нижележащих подкорковых структур;

- "системная" моторная персеверация, которая проявляется в многократном повторении целых программ движений и возникает при поражении префронтальных отделов коры мозга;

Моторная речевая персеверация, которая проявляется в виде многократных повторений одного и того же слога или слова в устной речи и при письме и возникает как одно из проявлений эфферентной моторной афазии при поражении нижних отделов премоторной области коры левого полушария (у правшей).

Сенсорная персеверация - навязчивое воспроизведение одних и тех же звуковых, тактильных или зрительных образов, которое возникает при поражении корковых отделов анализаторных систем.

28. Формы апраксий.

Апраксии – это нарушение произвольных движений и действий при поражении коры головного мозга, не сопровождающееся четкими элементарными двигательными расстройствами (парезы, параличи, нарушение тонуса и т.д.).

Лурия выделил 4 вида апраксий, которые зависят от фактора поражения:

1. Кинестетическая апраксия. Нижняя теменная зона. 1, 2 и частично 40 поля. Преимущественно левое полушарие. Нарушается аферентация. Человек не получает обратную связь. Страдает праксис позы (невозможность придать части тела нужного положения). Не чувствует расположение пальцев руки и т.д. «Рука-лопата». Нарушаются все предметные действия, письмо, не может правильно взять ручку. Проба: апраксия - поза (показываем позы руки, Больной должен повторить). Усиление зрительного контроля помогает. С закрытыми глазами – недоступно.

2. Кинетическая апраксия. Нижние отделы премоторной области (нижний лоб). Нарушено плавное переключение с одной операции на другую. Элементарные персеверации – начав движение, Больной застревает (повтор операции). Нарушение письма. Осознают свою несостоятельность. Проба: кулак – ладонь – ребро; заборчики.

3. Пространственная апраксия. Теменно-затылочные отделы, особенно при левых очагах. Нарушены зрительно-пространственные контакты движений. Трудность выполнения пространственных движений: одеться, приготовить еду и т.д. Бытовая жизнь сложна. Пробы Хэда: повторить движение. Возникает оптико-пространственная аграфия. Элементы букв. Невозможность соотнести свое тело с окружающим миром. Возникает при поражении теменно-затылочных отделов коры на границе 19-го и 39-го полей, особенно при поражении левого полушария или двусторонних очагах. Стык теменной, височной и затылочной долей часто определяют как зону статокинестетического анализатора, так как при локальных поражениях этой зоны возникают нарушения пространственных соотношений при выполнении сложных двигательных актов.
В основе данной формы апраксии - расстройство зрительно-пространственных синтезов, нарушение пространственных представлений. Таким образом, у больных первоочередно страдает зрительно-пространственная афферентация движений. Пространственная апраксия может протекать на фоне сохранных зрительных гностических функций, но чаще наблюдается на фоне зрительной оптико-пространственной агнозии, тогда возникает комплексная картина апрактоагнозии. Во всех случаях у больных наблюдается апраксия позы, трудности выполнения пространственно-ориентированных движений. Усиление зрительного контроля за движениями им не помогает. Нет четкой разницы при выполнении движений с открытыми и закрытыми глазами.

К этому типу расстройств относится и конструктивная апраксия - особые и наиболее часто встречающиеся формы нарушения праксиса, касающиеся, в основном, конструирования фигур из деталей и рисования.
Больные затрудняются или не в состоянии изобразить по заданию, срисовывать непосредственно или по памяти простые геометрические фигуры, предметы, фигуры животных и человека. Искажаются контуры объекта (вместо круга - овал), недорисовываются отдельные его детали и элементы (при срисовывании треугольника один угол оказывается недорисованным). Особенно трудным является копирование более сложных геометрических фигур - пятиконечной звезды, ромба (например, звезда рисуется в виде двух пересекающихся линий или в виде деформированного треугольника). Особые трудности возникают при копировании неправильных геометрических фигур.

Аналогичные трудности возникают при рисовании по заданию или срисовывании фигур животных и «человечка», лица человека. Контуры человека оказываются искаженными, неполными, с несоразмерными элементами. Так, копируя лицо человека, больной может поместить в овале один глаз (иногда в виде прямоугольника) или расположить один глаз над другим, пропустить в рисунке некоторые части лица, уши часто оказываются расположенными внутри овала лица и т. д.

В наибольшей степени нарушается рисование по памяти, когда образец, предъявленный больному, убирается или вообще не предъявляется, если речь идет о хорошо знакомых фигурах. Большие трудности также вызывает рисование объемного, трехмерного изображения предмета (кубика, пирамиды, стола и т. д.), например, рисуя стол, больной располагает все 4 ножки на одной плоскости.

Затруднения имеют место не только при рисовании, но и при конструировании фигур из палочек (спичек) или кубиков по заданному образцу (сложение, например, простейших рисунков из кубиков Коса).
Расстройства конструктивного праксиса особенно отчетливо выступают при копировании незнакомых фигур, не имеющих словесного обозначения («неоречевленные фигуры»). Этот прием используется часто для выявления скрытых расстройств конструктивного праксиса.

Характерным проявлением конструктивной апраксии являются также затруднения в выборе места для рисования объекта на листе бумаги - рисунок может быть расположен в правом верхнем углу бумаги или в левом нижнем и пр. При срисовывании предметов может наблюдаться «симптом включения», когда больной чертит или рисует очень близко к образцу или накладывает свой рисунок на образец. Нередко при правополушарном поражении в рисунках игнорируется левое поле пространства.

Конструктивная апраксия по данным литературы возникает при поражении теменной доли (угловой извилины) как левого, так и правого полушария. Отмечено более частое возникновение этого дефекта ВПФ и более тяжелая степень выраженности при левосторонних поражениях у правшей.
Существуют и иные точки зрения о зависимости тяжести дефектов конструирования и рисования от латерализации очагов поражения. И.М. Тонконогий (1973) указывает на большую общую тяжесть расстройств у больных с поражением правой теменной доли. В этих случаях отмечается более детализированный тип рисунка, наличие большего числа элементов («лишние линии»), деформация пространственных взаимосвязей деталей с элементами «игнорирования» левой части конструкции и др. Особые сложности вызывают операции по «ротации» рисунков (по отношению к образцу) на 90° или 180°.
При поражении левого полушария отмечено, что рисунки больных более примитивны, обеднены деталями, наблюдается стремление больных копировать образцы, а не рисование по заданию, трудности в выделении углов, стыков между элементами конструкции. Многие элементы этого расстройства выявляются при анализе письма (конструктирование букв и цифр).

Регуляторная апраксия. Префронтальные отделы мозга. Нарушение речевой регуляции. Страдает контроль за протеканием движений и действий. Больной не может справиться с двигательными заданиями. Возникают системные персеверации (повторение всего действия). Сложность усвоения программы. Теряются навыки. Есть шаблоны и стереотипы, которые остаются. Результат с замыслом не сличаются. Очаг поражения локализуется в области конвекситальной пре-фронтальной коры кпереди от премоторных отделов. Протекает на фоне сохранности тонуса и мышечной силы.

В основе дефекта лежит нарушение произвольного контроля за осуществлением движения, нарушение речевой регуляции двигательных актов. Проявляется в виде нарушений программирования движений, отключения сознательного контроля над их выполнением, замены нужных движений моторными шаблонами и стереотипами. Характерны системные персеверации (по Лурия) - персеверации целых двигательных программ. Наибольшие трудности для таких больных вызывает смена программ движений и действий.
При грубом распаде произвольной регуляции движений у больных наблюдаются симптомы эхопраксии в виде подражательных повторений движений экспериментатора.

Данная форма апраксии наиболее ярко проявляется при поражении левой префронтальной области мозга.
По Липманну, различают следующие виды апраксии: а) кинетическая апраксия конечностей; б) идеомоторная апраксия; в) иде-аторная апраксия; г) оральная апраксия; д) апраксия туловища; е) апраксия одевания.
В качестве относительно самостоятельной формы этих нарушений выделяется расстройство письма

29. Префронтальные лобные отделы и их роль в регуляции деятельности.

Как известно, лобные доли мозга, и в частности их третичные образования (к которым относится префронтальная кора), являются наиболее поздно сформировавшимся отделом больших полушарий.

Префронтальные отделы мозга - или лобная гранулярная кора - главным образом состоят из клеток верхних(ассоциативных) слоев коры. Они имеют богатейшие связи как с верхними отделами ствола и образованиями зрительного бугра (см. рис. 35, а), так и со всеми остальными зонами коры (см. рис. 35, б). Таким образом, префронтальная кора надстраивается не только над вторичными отделами двигательной области, но фактически над всеми остальными образованиями большого мозга. Это обеспечивает двустороннюю связь префронтальной коры как с нижележащими структурами ретикулярной формации, модулирующими тонус коры, так и с теми образованиями второго блока мозга, которые обеспечивают получение, переработку и хранение экстероцептивной информации, что позволяет лобным долям регулировать общее состояние мозговой коры и протекание основных форм психической деятельности человека.

Префронтальные отделы играют решающую роль в формировании намерений, программ, в регуляции и контроле наиболее сложных форм поведения человека. Они состоят из мелкозернистых клеток с короткими аксонами и обладают мощными пучками восходящих и нисходящих связей с ретикулярной формацией. Поэтому могут выполнять ассоциативную функцию, получая импульсы от первого блока мозга и оказывать интенсивное модулирующее влияние на образования ретикулярной формации, приводя ее активирующие импульсы в соответствие с динамическими схемами поведения, которые формируются непосредственно в префронтальной (лобной) коре. Префронтальные отделы фактически надстроены над всеми отделами мозговой коры, выполняя функцию общей регуляции поведения.

Следует отметить, что, вступая в работу на самых поздних этапах развития, префронтальные отделы коры головного мозга оказываются вместе с тем и наиболее ранимыми и наиболее подверженными инволюции Их высшие («ассоциативные») слои особенно резко атрофируются при таких диффузных заболеваниях, как болезнь Пика или прогрессивный паралич.

Тот факт, что кора лобной области по своему строению близка к моторной и премоторнюй областям и по всем данным входит в систему центральных отделов двигательного анализатора, заставляет предполагать ее ближайшее участие в формировании анализа и синтеза тех возбуждений, которые лежат в основе двигательных процессов.

С другой стороны, лобные доли мозга имеют наиболее тесные связи с ретикулярной формацией, получая от нее постоянные импульсы и направляя к ней кортикофугальные разряды, что делает их важным органом регуляции активных состояний организма. Эта функция лобных долей мозга особенно важна потому, что сами лобные доли связаны теснейшими отношениями со всеми остальными отделами мозга и позволяют направлять к нижележащим субкортикальным образованиям импульсы, предварительно переработанные при участии наиболее сложных корковых аппаратов.

Префронтальные отделы мозга относятся к третичным системам, формирующимся поздно и в фило-, и в онтогенезе и достигающим наибольшего развития у человека (25 % всей площади больших полушарий мозга). По словам А. Р. Лурии, лобная кора как бы надстраивается над всеми образованиями мозга, обеспечивая регуляцию состояний их активности.

Помимо непосредственного участия в обеспечении рабочего режима коркового тонуса при решении различных задач, префронтальные отделы, как показывают клинико-психологические данные, имеет прямое отношение к интегративной организации движений и действий на всей протяженности их осуществления и, прежде всего, на уровне произвольной регуляции. Что предполагает произвольная регуляция деятельности? Во-первых, формирование намерения, в соответствии с которым определяется цель действия и прогнозируется на основе прошлого опыта образ конечного результата, соответствующего поставленной цели и удовлетворяющего намерению. Во-вторых, осуществляется выбор средств, необходимых для достижения результата, в их последовательной связи, т. е. программа. В-третьих, выполнение программы должно контролироваться, поскольку условия достижения результата могут изменяться и требовать коррекции. Наконец, необходимо осуществить сличение достигнутого результата с тем, что предполагалось получить и, опять-таки, вносить коррекцию, особенно в случае рассогласования прогноза и результата. Таким образом, произвольно планируемое выполнение какой-либо задачи само по себе является сложным, многозвеньевым процессом, в ходе которого постоянно осуществляется проверка и коррекция правильности выбранного пути к реализации исходного намерения.

Одна из особенностей "лобного синдрома", связываемого обычно с дисфункцией именно префронтальных отделов, осложняющая как его описание, так и клиническую нейропсихологическую диагностику - разнообразие вариантов по степени выраженности синдрома и входящих в него симптомов. А. Р. Лурия и Е. Д. Хомская (1962) указывают на большое количество детерминант, определяющих варианты лобного синдрома. К ним относятся локализация опухоли в пределах префронтальных отделов, массивность поражения, присоединение общемозговых клинических симптомов, характер заболевания, возраст больного и его преморбидные особенности. Нам представляется, что индивидуально-типологические особенности человека, уровень той психологической структуры, которую Л. С. Выготский обозначал как "стержень" личности, во многом определяет возможности компенсации или маскировки дефекта. Речь идет о сложности сформированных при жизни стереотипов деятельности, широте и глубине той "буферной зоны", в пределах которой происходит снижение общего уровня регуляции психической активности. Известно, что высокий уровень сложившихся форм поведения и профессиональных особенностей даже при тяжелой патологии префронтальных отделов определяет доступность выполнения больным достаточно сложных видов деятельности.

Все сказанное о вариантах лобного синдрома, о загадке функции лобных долей (по Г. Л. Тойберу) в какой-то степени может служить оправданием той недостаточной четкости, с которой в данной работе будет описан синдром поражения префронтальных отделов мозга. Тем не менее, мы сделаем попытку систематизации основных составляющих этой формы локальной патологии, опираясь на представления А. Р. Лурии.

Одним из ведущих признаков в структуре лобного синдрома, на наш взгляд, является диссоциация между относительной сохранностью непроизвольного уровня активности и дефицитарностью в произвольной регуляции психических процессов. Эта диссоциация может принимать крайнюю степень выраженности, когда больному практически недоступно выполнение даже простых заданий, требующих минимальной произвольной активности. Поведение таких больных подчинено стереотипам, штампам и интерпретируется как феномен "откликаемости" или "полевого поведения". Описаны такие случаи

"полевого поведения": при выходе из комнаты вместо того, чтобы открыть дверь, больной открывает дверцы стоящего у выхода шкафа; при выполнении инструкции зажечь свечу, больной берет ее в рот и прикуривает как сигарету. А. Р. Лурия нередко говорил, что о состоянии психических процессов и уровне достижений при нейропсихологическом обследовании больного с лобным синдромом лучше судить, если обследовать не данного больного, а его соседа по палате. В этом случае больной непроизвольно включается в обследование и может обнаружить известную продуктивность при непроизвольном выполнении ряда заданий.

Утрата функции произвольного контроля и регуляции деятельности особенно отчетливо проявляется при выполнении инструкций заданий, требующих построения программы действий и контроля за ее выполнением. В связи с этим у больных формируется комплекс расстройств в двигательной, интеллектуальной и мнестической сферах.

В лобном синдроме особое место занимает так называемая регуляторная апраксия, или апраксия целевого действия. Ее можно видеть в таких экспериментальных заданиях, как выполнение условных двигательных реакций. Больному предлагается выполнить следующую двигательную программу: "когда я стукну по столу один раз. Вы поднимите правую руку, когда два раза – поднимите левую руку". Повторение инструкции оказывается доступным больному, но ее реализация грубо искажается. Даже если первоначальное выполнение может быть адекватным, то при повторении последовательности стимульных ударов (I - II; I - II; I - II) у больного формируется стереотип движения рук (правая - левая, правая - левая, правая - левая). При смене последовательности стимулов больной продолжает осуществлять сложившуюся у него стереотипную последовательность, не обращая внимания на изменение стимульной ситуации В наиболее грубых случаях больной может продолжать актуализировать сложившийся стереотип движения рук при прекращении подачи стимулов. Так, выполняя инструкцию "сожмите мою руку 2 раза", больной пожимает ее неоднократно или просто сжимает однократно, длительно.

Другим вариантом нарушения двигательной программы может быть ее изначальная прямая подчиненность характеру предъявляемых стимулов (эхопраксия). В ответ на один удар больной также выполняет одно постукивание, на два удара - стучит дважды. При этом возможна смена рук, но есть очевидная зависимость от стимульного поля, которую больной не может преодолеть. Наконец (как вариант), при повторении инструкции на вербальном уровне больной не выполняет двигательную программу вообще.

Аналогичные феномены можно видеть и в отношении других двигательных программ: зеркальное некорригируемое выполнение пробы Хэда, эхопраксическое выполнение конфликтной условной реакции ("я подниму палец, а Вы в ответ поднимете кулак"). Замена двигательной программы эхопраксиями или сформированным стереотипом - один из типичных симптомов в случае патологии префронтальных отделов. При этом заменяющий реальную программу актуализируемый стереотип может относиться к хорошо упроченным стереотипам прошлого опыта больного. В качестве иллюстрации можно обратиться к приведенному выше примеру с зажиганием свечи.

Описание симптомов, характерных для апраксии целевого действия, будет неполным, если не коснуться еще одной особенности в нарушении выполнения двигательных программ, которая, впрочем, имеет более широкое значение в структуре префронтального лобного синдрома и может быть выделена в качестве второго ведущего признака. Это нарушение квалифицируется как нарушение регулирующей функции речи. Если вновь обратиться к тому, как выполняет больной двигательные программы, можно увидеть, что речевой эквивалент (инструкция) усваивается и повторяется больным, но не становится тем рычагом, с помощью которого осуществляется контроль и коррекция движений. Вербальная и двигательная компоненты деятельности как бы отрываются, отщепляются друг от друга. В наиболее грубых формах это может проявляться в замене движения воспроизведением вербальной инструкции. Так, больной, которого просят сжать руку исследующего два раза, повторяет "сжать два раза", но не выполняет движение. На вопрос, почему он не выполняет инструкцию, больной говорит: "сжать два раза, уже сделал". Таким образом, вербальное задание не только не регулирует сам двигательный акт, но и не является пусковым механизмом, формирующим намерение выполнения движения.

И нарушение произвольной регуляции деятельности, и нарушение регулирующей функции речи находятся в тесной связи между собой и во взаимосвязи с еще одним симптомом – инактивностью больного, имеющего префронтальное поражение.

Инактивность как недостаточная интенция в организации поведения в выполнении движений и действий может быть представлена на различных этапах. На этапе формирования намерения она проявляется в том, что предлагаемые больному инструкции и задания не входят во внутренний план его активности, в соответствии с чем больной, если и включается в деятельность, то замещает требуемую по инструкции задачу стереотипом или эхопраксией. При сохранности активности на первом этапе (больной принимает инструкцию) инактивность можно видеть на этапе формирования программы исполнения, когда правильно начавшаяся деятельность в конечном счете заменяется уже сложившимся стереотипом. Наконец, инактивность больного может быть выявлена на третьем этапе – сличения образца и полученного результата деятельности.

Таким образом, для префронтального лобного синдрома характерно нарушение произвольной организации деятельности. , нарушение регулирующей роли речи, инактивность в поведении и при выполнении заданий нейропсихологического исследования. Этот комплексный дефект особенно отчетливо проявляется в двигательной, интеллектуальной мнестической и речевой деятельности.

Характер двигательных расстройств уже был рассмотрен. В интеллектуальной сфере нарушается, как правило, целенаправленна ориентировка в условиях задачи и программа действий, необходимых для реализации мыслительных операций.

Хорошей моделью вербально-логического мышления являются счетные серийные операции (вычитание от 100 по 7). Несмотря н доступность единичных операций вычитания, в условиях серийного счета выполнение задания сводится к замене программы фрагментными действиями или стереотипиями (100 - 7 = 93, 84,... 83, 73 63 и т. д.).

Более сенсибилизированной пробой является решение арифметических задач. Если задача состоит из одного действия, ее решение не вызывает трудностей. Однако в относительно более сложных задачах нарушается, как показали А. Р. Лурия и Л. С. Цветкова (1966), и общая ориентировка в условиях (особенно это касается вопроса задачи, который нередко подменяется больным за счет инертного включения в него одного из элементов условия), и сам ход решения, который не подчиняется общему плану, программе.

В наглядно-мыслительной деятельности, моделью которой является анализ содержания сюжетной картинки, наблюдаются аналогичные трудности. Из общего "поля" картинки больной импульсивно выхватывает какую-либо деталь и в дальнейшем высказывает предположение о содержании картинки, не проводя сопоставления деталей друг с другом и не осуществляя коррекции своего предположения в соответствии с содержанием картинки. Так, увидев на картинке, изображающей провалившегося под лед конькобежца и группу людей, предпринимающих попытки его спасения, надпись "Осторожно", больной заключает: "Ток высокого напряжения". Процесс наглядного мышления заменяется и здесь актуализацией стереотипа, вызванного фрагментом картинки.

Мнестическая деятельность больных нарушается прежде всего в звене своей произвольности и целенаправленности. Так, пишет А. Р. Лурия, у этих больных отсутствуют первичные нарушения памяти, но крайне затруднена возможность создавать прочные мотивы запоминания, поддерживать активное напряжение и переключаться от одного комплекса следов к другому. При заучивании 10 слов больной с лобным синдромом легко воспроизводит 4-5 элементов последовательности, доступные непосредственному запоминанию при первом предъявлении ряда, но при повторном предъявлении не происходит увеличения продуктивности воспроизведения. Больной инертно воспроизводит первоначально запечатленные 4-5 слов, кривая заучивания имеет характер "плато", свидетельствующий об инактивности мнестической деятельности.

Особую трудность представляют для больных мнестические задания, требующие последовательного запоминания и воспроизведения двух конкурирующих групп (слов, фраз). Адекватное воспроизведение при этом заменяется инертным повторением одной из групп слов, или одной из 2-х фраз.

Дефекты произвольной регуляции деятельности в сочетании с инактивностью проявляются и в речевой деятельности больных. Их спонтанная речь обеднена, они утрачивают речевую инициативу, в диалоге преобладают эхолалии, речевая продукция изобилует стереотипами и штампами, несодержательными высказываниями. Также, как и в других видах деятельности, больные не могут построить программу самостоятельного рассказа на заданную тему, а при воспроизведении рассказа, предложенного для запоминания, соскальзывают на побочные ассоциации стереотипно-ситуационного плана. Такие нарушения речи квалифицируются как речевая аспонтанность, речевая адинамия или динамическая афазия. Вопрос о характере данного речевого дефекта не решен до конца: является ли он собственно речевым или идет в синдроме общей инактивности и аспонтанности. Очевидно, однако, что общие радикалы, формирующие синдром нарушения целеполагания, программирования и контроля при поражении префронтальных отделов мозга, находят свое отчетливое выражение и в речевой деятельности.

В характеристике префронтального синдрома остались нерассмотренными его латеральные особенности. При том, что все описанные симптомы наиболее отчетливо проявляются при двустороннем поражении передних отделов лобных долей мозга, унилатеральное расположение очага вносит свои особенности. При поражении левой лобной доли особенно отчетливо выступает нарушение регулирующей роли речи, обеднение речевой продукции, снижение речевой инициативы. В случае правополушарных поражений наблюдается расторможенность речи, обилие речевой продукции, готовность больного квази-логически объяснить свои ошибки. Однако независимо от стороны поражения речь больного утрачивает свои содержательные характеристики, включает в себя штампы, стереотипы, что при правополушарных очагах придает ей окраску "резонерства". Более грубо при поражении левой лобной доли проявляется инактивность; снижение интеллектуальных и мнестических функций. Вместе с тем локализация очага поражения в правой лобной доле приводит к более выраженным дефектам в области наглядного, невербального мышления. Нарушение целостности оценки ситуации, сужение объема, фрагментарность – характерные для правополушарных дисфункций ранее описанных мозговых зон в полной мере проявляются и при лобной локализации патологического процесса.

30.Медиобазальные отделы коры и их функциональное значение.

Примечание. Выделяют следующие уровни глубоких структур мозга: мозговой ствол (продолговатый мозг, варолиев мост, средний мозг), межуточный мозг - верхний этаж мозгового ствола (гипоталамус и таламус), медиобазальные отделы коры лобной и височной долей (гиппокамп, миндалина, лимбические структуры, базальные ядра старой коры, и др.). К глубоким структурам также относится срединная комиссура мозга - мозолистое тело. Топический диагноз поражения глубоких структур мозга строит ся, главным образом, на основании совокупности клинических и параклинических данных. Результаты нейропсихологического исследования - в отличие от поражения кортикальных структур - носят вспомогательный, феноменологический характер.

Все эти факты, связанные с глубокими изменениями физиологических механизмов, регулирующих нормальное поведение животного, с несомненностью свидетельствуют о том, что медиобазальные отделы новой коры, вместе со всем комплексом связанных с ними филогенетически древних корковых, подкорковых и стволовых формаций мозга, имеют ближайшее отношение к регуляции внутренних состояний организма, воспринимая сигналы этих состояний и их изменений и соответствующим образом «настраивая» и «перестраивая» каждый раз активную деятельность животного, направленную вовне. Тесные связи между этими формациями и специально между лимбической областью и ба-зальной лобной корой обосновывают общее заключение о том, что в лобной области происходит сопоставление и функциональное объединение двух важнейших родов обратной сигнализации. Мы имеем здесь в виду, с одной стороны, сигнализацию, идущую от двигательной активности организма, направленную на внешний мир и формирующуюся под влиянием информации о событиях, про исходящих в окружающей среде, а с другой стороны, сигнализацию, поступающую из внутренней сферы организма. Таким образом, обеспечивается всесторонний учет всего, что происходит вне организма и внутри него в результате его собственной деятельности. Ввиду этого можно полагать, что лобная кора, в которой происходят сложнейшие синтезы внешней и внутренней информации и преобразование их в окончательные двигательные акты, из которых формируете^ целостное поведение, имеет у человека весьма существенное значение в качестве морфофизиологической основы наиболее сложных видов психической деятельности.

Первый – энергетический – блок включает неспецифические структуры разных уровней: ретикулярную формацию ствола мозга, неспецифические структуры среднего мозга, диэнцефальных отделов, лимбическую систему, медиобазальные отделы коры лобных и височных долей мозга. Данный блок мозга регулирует процессы активации: общие генерализованные изменения активации, являющиеся основой различных функциональных состояний, и локальные избирательные изменения активации, необходимые для осуществления ВПФ. Функциональное значение первого блока в обеспечении психических функций состоит, прежде всего, в регуляции процессов активации, в обеспечении общего активационного фона, на которых осуществляются все психические функции, в поддержании общего тонуса ЦНС, необходимого для любой психической Деятельности. Этот аспект работы первого блока имеет непосредственное отношение к процессам внимания – общего, неизбирательного и селективного, а также в сознании в целом. Первый блок мозга непосредственно связан с процессами памяти, с запечатлением, хранением и переработкой разномодальной информации.

Первый блок мозга является непосредственным мозговым субстратом различных мотивационных и эмоциональных процессов и состояний. Первый блок мозга воспринимает и перерабатывает разную интероцептивную информацию о состояниях внутренней среды организма и регулирует эти состояния с помощью нейрогуморальных, биохимических механизмов.Таким образом, первый блок мозга участвует в осуществлении любой психической Деятельности и особенно – в процессах внимания, памяти, регуляции эмоциональных состояний и сознания в целом.

Синдромы поражения коры медиобазальных отделов височной области мозга. Тк медиобазальные отделы коры являются составной частью первого (энергетического) блока. Поражение этой зоны коры ведет к нарушению модально-неспецифических факторов, проявляющихся в нарушениях различных психических функций.

Наиболее изучены три группы симптомов, входящих в эти синдромы.

Первая группа-это модально-неспецифические нарушения памяти (слухоречевой и других видов). Как отмечал А. Р. Лурия, дефекты "общей памяти" проявляются у этих больных в трудностях непосредственного удержания следов, то есть в первичных нарушениях кратковременной памяти.

Вторая группа симптомов связана с нарушениями в эмоциональной сфере. Поражение височных отделов мозга приводит к отчетливым эмоциональным расстройствам, которые квалифицируются в психиатрической литературе как аффективные пароксизмы. Они проявляются в виде приступов страха, тоски, ужаса и сопровождаются бурными вегетативными реакциями.

Третью группу симптомов составляют симптомы нарушения сознания. В тяжелых случаях -это просоночные состояния сознания, спутанность, иногда галлюцинации; в более легких случаях-трудности ориентировки в месте, времени, конфибуляции. Эти симптомы пока еще не стали объектом специального нейропсихологического изучения.

31 Нейропсихологический анализ нарушений памяти.

Па́мять - одна из психических функций и видов умственной деятельности, предназначенная сохранять, накапливать и воспроизводить информацию.

Персеверация

В человеческой жизни, как и в произведении искусства, можно найти немало орнаментальных мотивов, т. е. таких, которые когда-то были наполнены содержанием, но со временем превратились в стереотипно повторяющиеся украшения. Во время первой любви определенные слова бывают заряжены эмоционально-чувственным содержанием, символом которого они становятся, и которое иначе человек выразить не умеет; когда же чувства остывают, эти же самые слова становятся уже лишь пустыми, стереотипно повторяемыми декорациями.

В психопатологии явление точного повторения какого-либо фрагмента движения или речи, независимо от ситуации, называется, как уже упоминалось, персеверацией. Персеверации характерны для органических нарушений эпилепсии и шизофрении. Тенденция к повторению тех же самых функциональных структур - явление, распространенное среди всех живых организмов; на ней основывается выработка рефлексов, навыков и т. п. Ее следует трактовать как проявление ритмичности, характерное для самой жизни. Чем меньше имеется потенциальных функциональных структур, тем больше шансов проявления стереотипности. У животных с низкой степенью развития нервной системы чаще можно наблюдать стереотипное повторение одних и тех же форм активности, нежели у тех, кто стоит выше на эволюционной лестнице. А у высших животных и у человека проявления активности на уровне продолговатого мозга или ствола мозга значительно менее разнообразны по сравнению с теми, которые управляются на высшем интеграционном уровне центральной нервной системы, и в реализации этих активностей легче проследить персеверационный ритм, ибо число потенциальных функциональных структур, которыми располагают продолговатый мозг или ствол, несравненно меньше количества структур, которыми располагает кора мозга. Помимо бедности потенциальных функциональных структур при возникновении персевераций играет роль момент упорства («perseverare» означает «стоять на своем», «продолжать делать дальше»). В этом смысле персеверация является выражением тенденции живого организма к сохранению собственной функциональной структуры вопреки противодействию со стороны окружения. Стремление к сохранению собственного индивидуального порядка - основная особенность жизни.

Бедность потенциальных функциональных структур может быть обусловлена разными причинами. Одной из таких причин бывает повреждение центральной нервной системы. При моторной афазии больной повторяет одно и то же слово либо слог для выражения разного содержания, ибо не располагает другими функциональными структурами речи. При органических нарушениях ЦНС больной по любому пустяковому поводу реагирует стереотипно - плачет либо смеется (incontinentia emotionalis), так как иные мимические структуры для выражения печали или радости оказались стертыми, повторяет одни и те же фразы, поговорки, отдельные слова и слоги, так как других отыскать не в состоянии. При эпилептическом разряде, а в меньшей степени и при каждом сильном эмоциональном возбуждении значительная часть центральной нервной системы оказывается временно выключенной из нормальной активности, наступает преходящее редуцирование потенциальных функциональных структур; помимо задействованной при эпилептическом разряде или эмоциональном возбуждении структуры, образуется временная пустота. То, что было реализовано, повторяется стереотипным образом, например, какое-либо слово в упоении любви или же в состоянии гнева.

Иначе представляется дело в случае навязчивости; здесь повторяемая функциональная структура (мысль, действие, навязчивый страх) имеет характер ритуала. Ритуал выполняет функцию защиты перед неизвестным. Повторяя определенные действия или заклинания, которые непосвященному наблюдателю могут показаться бессмысленными, прокладывается путь в таинственном мире, который мог бы грозить гибелью, если сойти с этого пути (латинское «ritus» происходит от санскритского «ri» - идти, плыть). В социальной жизни наблюдается использование ритуала в таких ситуациях, в которых человек сталкивается с неизвестным, божеством, властителем, смертью и даже с любовью. В основе ритуала лежит магическое мышление, убеждение в том, что, если идти определенным, соответствующим этому мышлению путем, то ничего плохого не случится. Вместо того чтобы бояться неизвестного, мы боимся нарушения ритуала.

При неврозе навязчивости невротическая тревога кристаллизуется в определенных ситуациях, по видимости или на самом деле не имеющих ничего общего с их сущностью. Когда молодую мать преследует мысль, что она может сделать что-то плохое своему ребенку, и она прячет острые предметы, чтобы ненароком не осуществить свою мысль, то в этом казалось бы бессмысленном действии она замыкает, как в магическом круге, все свои страхи и тревоги, амбивалентные чувства, неуверенность в себе, связанные с материнством. Когда кто-то, выезжая куда-либо, в сотый раз проверяет, есть ли у него в кармане билет, то в этом навязчивом действии кристаллизуется его страх перед изменением ситуации или перед неизвестностью, страх, вызванный необходимостью путешествия. Больной, преследуемый навязчивым страхом запачкаться и чуть ли не каждую минуту моющий руки, чтобы уменьшить этот страх, стремится посредством этого ритуала очиститься, хотя бы на какой-то момент от телесности контактов с окружающим миром, который возбуждает в нем страх, так как на основе неудовлетворенного сексуального влечения каждое прикосновение для него насыщено телесностью и грехом.

Шизофреническая персеверация выражается в форме повторения тех же самых жестов, мин, поз тела, слов, обычно совершенно не связанных с актуальной ситуацией. Больной, например, каждую минуту гордо выпрямляется либо смеется, принимает грозное выражение лица либо со значением покашливает, повторяет одну и ту же фразу или выражение. Персеверация часто сразу же позволяет определить письменную или графическую продукцию как шизофреническую. Одно и то же выражение повторяется в разных местах текста; часто им бывает заполнена целая страница, а в рисунке повторяется один и тот же мотив. Один из пациентов краковской психиатрической клиники, художник, постоянно повторял в разных, часто неожиданных местах своих рисунков одну и ту же характерную фигуру, напоминающую пешку. По его представлению, она должна была означать «чиновника», т. е. символ порядка и организации, противостоящий дезорганизации. Во всех рисунках Э. Монселя повторяется один и тот же мотив: лица усатых мужчин, пристально, и. быть может даже грозно, глядящие на рассматривающего картину. На этом мотиве строится весь рисунок.

Бессмысленный жест, слово, гримаса лица и т. п. нередко, когда лучше узнают больного, приобретают смысл; более того, они становятся как бы квинтэссенцией его переживаний и даже всей его жизни. Пешки больного художника выражают его стремление к порядку; грозные лица Монселя - его чувство, что на него отовсюду смотрят глаза отца или Бога, сурово спрашивая, как он справляется со своей задачей. Иногда какое-нибудь персеверирующее движение руки или гримаса лица является для больного как бы ритуальным символом его отношения к миру и его миссии в нем. Это в чем-то аналогично биографиям выдающихся людей; вся их жизнь замыкается в одном произведении, героическом деянии, знаменитом высказывании.

Персеверацией называют психологические, психические и нейропатологические явления, при которых наблюдается навязчивое и частое повторение действий, слов, фраз и эмоций. Причем проявляются повторения как в устной, так и письменной форме. Повторяя одни и те же слова, либо мысли, человек часто себя не контролирует, ведя вербальный способ общения. Проявляться персеверация может и при невербальном общении, основанном на жестах и телодвижениях.

Проявления

Опираясь на характер персеверации, различают следующие виды ее проявления:

• Персеверация мышления или интеллектуальные проявления. Отличается «оседанием» в человеческом создании определенных мыслей или его представлений, проявляющихся в процессе вербального общения. Персеверативная фраза часто может использоваться человеком при ответе на вопросы, к которым она совершенно не имеет какого-либо отношения. Также такие фразы человек с персеверацией может проговаривать самому себе вслух. Характерное проявление такого вида персеверации — это постоянные попытки вернуться к теме разговора, о которой уже давно перестали говорить или же решили стоящий в ней вопрос.
• Моторный тип персеверации. Такое проявление как двигательные персеверации имеет непосредственное отношение к физическому нарушению в премоторном ядре мозга или подкорковых моторных слоях. Это вид персеверации, проявляющийся в форме повторения физических действий неоднократно. Это может быть как простейшее движение, так и целый комплекс различных телодвижений. При этом они повторяются всегда одинаково и четко, словно по заданному алгоритму.
• Речевая персеверация. Ее относят к отдельному подвиду описанной выше персеверации моторного типа. Данные двигательные персеверации характеризуются повторениями постоянно одних слов, либо целых фраз. Повторения могут проявляться в устной и письменной форме. Связано такое отклонение с поражениями нижнего отдела премоторного ядра коры человеческого мозга в левом или правом полушарии. Причем если человек левша, то речь идет о поражении правого полушария, а если правша, то, соответственно, левого полушария мозга.

Причины проявления персеверации

Существуют нейропатологические, психопатологические и психологические причины развития персеверации.

Повторение одной и той же фразы, вызванное развитием персеверации, может возникать на фоне нейропатологических причин. К ним наиболее часто относят:

• Черепно-мозговые травмы, при которых повреждается боковая область орбитофронтального участка коры головного мозга. Либо же это связано с физическими видами повреждений прифронтальных выпуклостей.
• При афазии. Персеверация не редко развивается на фоне афазии. Она представляет собой состояние, характеризующееся патологическими отклонениями ранее сформированной человеческой речи. Происходят подобные изменения в случае физического повреждения центров в коре мозга, отвечающих за речь. Вызвать их могут травмы, опухоли или другие виды воздействий.
• Перенесенные локальные патологии в лобной доле головного мозга. Это могут быть аналогичные патологии, как в случае с афазией.

Персеверацию психиатры, а также психологи называют отклонениями психологического типа, которые протекают на фоне дисфункций, происходящих организме человека. Зачастую персеверация выступает в качестве дополнительного расстройства и является очевидным признаком формирования у человека сложной фобии или иного синдрома.

Если у человека возникают признаки формирования персеверации, но при этом он не переносил тяжелые формы стресса или черепно-мозговые травмы, это может свидетельствовать о развитии как психологических, так и психических форм отклонения.

Если говорить о психопатологических и психологических причинах развития персеверации, то здесь выделяют несколько основных:

• Склонность к повышенной и навязчивой избирательности интересов. Чаще всего это проявляется у людей, характеризующихся аутическими отклонениями.
• Стремление постоянно учиться и обучаться, познавать нечто новое. Встречается преимущественно у одаренных людей. Но основная проблема заключается в том, что тот человек может зацикливаться на определенных суждениях или своей деятельности. Между персеверацией и таким понятием как упорство имеющаяся грань крайне незначительная и размыта. Потому при чрезмерном стремлении развиваться и самосовершенствоваться могут развиться серьезные проблемы.
• Чувство недостатка внимания. Проявляется у гиперактивных людей. Развитие у них персеверативных наклонностей объясняется попыткой привлечь к себе или к своей деятельности повышенное внимание.
• Одержимость идеями. На фоне одержимости человек может постоянно повторять одни и те же физические действия, вызванные обсессией, то есть навязчивостью мыслей. Самым простым, но очень понятным примером одержимости, является стремление человека постоянно держать руки в чистоте и мыть их регулярно. Человек это объясняет тем, что боится заразиться страшными инфекциями, но такая привычка может перерасти в патологическую одержимость, которую называют персеверацией.

Важно уметь различать, когда один человек просто имеет странные привычки в виде того же постоянного мытья рук, либо же это обсессивно-компульсивное расстройство. Также не редко повторения одних и тех же действий или фраз обусловлены расстройством памяти, а не персеверацией.

Особенности лечения

Универсального рекомендованного всем алгоритма лечения персеверации не существует. Терапию проводят на основании применения целого комплекса различных подходов. Один метод, как единственный способ лечения, применять не стоит. Нужно предпринимать новые методы, если предыдущие не дали результата. Грубо говоря, лечение основано на постоянных пробах и ошибках, что в итоге позволяет отыскать оптимальный метод воздействия на человека, страдающего персеверацией.

Представленные методы психологического воздействия можно применять поочередно или последовательно:

• Ожидание. Является основой в психотерапии людей, страдающих персеверацией. Суть состоит в том, чтобы ждать изменения в характере возникших отклонений на фоне применения различных методов воздействия. То есть стратегию ожидания применяют в паре с любым другим методом, о которых расскажем ниже. Если изменений не происходит, переходите на другие психологические способы воздействия, ожидайте результата и действуйте по обстоятельствам.
• Профилактика. Не редко два типа персеверации (моторная и интеллектуальная) протекают совместно. Это дает возможность вовремя предупредить подобные изменения. Суть методики основана на исключении физических проявлений, о которых человек наиболее часто говорит.
• Перенаправление. Это психологический прием, основанный на резком изменении совершаемых действий или текущих мыслей. То есть при общении с пациентом можно резко поменять тему разговора или от одних физических упражнений, движений перейти к другим.
• Лимитирование. Метод направлен на последовательное снижение привязанности человека. Достигается это за счет ограничения повторяющихся действий. Простой, но понятный пример — ограничить время, в рамках которого человеку разрешается сидеть за компьютером.
• Резкое прекращение. Это метод активного избавления от персеверативной привязанности. В основу данного способа ложится воздействие путем введения пациента в шоковое состояние. Это можно достичь путем резких и громких фраз, либо же визуализации того, насколько вредными могут быть навязчивые мысли или движения, действия пациента.
• Игнорирование. Метод предполагает полное игнорирование проявления расстройства у человека. Такой подход проявляет себя наилучшим образом, если нарушения были вызваны дефицитом внимания. Если человек не будет видеть смысла в том, что он делает, поскольку эффект отсутствует, то вскоре прекратит повторять навязчивые действия или фразы.
• Понимание. Еще одна актуальная стратегия, с помощью которой психолог узнает ходы мыслей пациента при отклонениях или при отсутствии таковых. Подобный подход не редко позволяет человеку самостоятельно разобраться в своих мыслях и действиях.

Персеверация представляет собой достаточно распространенное расстройство, которое может быть вызвано различными причинами. При персеверации важно выбрать грамотную стратегию лечения. Медикаментозное воздействие в данном случае не применяется.

Одним из самых неприятных проявлений навязчивости считают персеверацию мышления. Она может наблюдаться у людей абсолютно разного возраста и пола. Характерной особенностью является повторение какой-то фразы или движения.

Минимальным примером может послужить песня, которая надолго «застревает» в голове. Очень многие замечали, что некоторые слова или мелодию хочется произносить вслух в течение некоторого времени. Конечно, такая ситуация является слабым подобием данного заболевания, но смысл у него именно такой.

Люди, страдающие от этой напасти, абсолютно не контролируют себя в такие моменты. Навязчивое повторение возникает совершенно спонтанно и так же неожиданно прекращается.

Причины возникновения проблемы

В психологии и психиатрии установлено, что персеверация появляется на фоне каких-либо дисфункций и травм. Она может перерасти в более тяжелые формы заболеваний, а также в фобии. Среди самых частых причин появления данного осложнения выделяют следующие:

• Своеобразная реакция на неприятные события, стресс или высокую нагрузку.
• Последствия афазии, когда нарушения в речи сформировались уже давно (возникает из-за врожденных отклонений, сотрясений).
• Черепно-мозговые повреждения, при которых больше всего пострадал орбитофронтальный участок коры головного мозга.
• Отклонения в области лобных долей коры головного мозга.
• Невропатическое бессилие перед определенными раздражителями.

Также существуют определенные типы людей, которые зачастую подвержены проявлению подобной навязчивости:

• Личности, для которых характерно чрезмерное увлечение учебой. Чаще всего они выбирают какую-то одну область, на которой зацикливаются. Такое нередко встречается у . К сожалению, грань между одаренностью и патологией очень трудно увидеть.
• Лица, сильно нуждающиеся во внимании и поддержке других. В детстве они могли быть обделены заботой родителей и друзей, поэтому такая реакция неизбежна. Демонстрация своих отклонений – это способ привлечь внимание, вызвать сочувствие, неравнодушие.
• Люди, одержимые навязчивыми привычками. Например, они моются, чистят зубы, пользуются дезинфицирующим гелем чаще, чем того требует гигиена. То же самое происходит с другими идеями и действиями, которые повторяются необоснованно многократно.

Стоит сказать, что некоторые также путают обычную настойчивость и целеустремленность с данной патологией. Иногда подобные действия возникают из-за нарушений памяти, а не персеверации.

Типы проявления повышенной навязчивости

Виды проявления рассматриваемой дисфункции зависят от первопричины. Различные проблемы отражают своеобразные финалы событий. В зависимости от причины появления навязчивости различают:

1. Моторный тип. Связан с нарушениями в примоторном ядре мозга. Проявляется в повторе одного движения, которое всегда выполняется одинаково.

2. Персеверация мышления. Зацикливание на какой-то мысли, которая не дает покоя. Именно поэтому человек может использовать ее слишком часто в процессе коммуникации. Такие люди не всегда ищут собеседника – они могут повторять «коронную» фразу себе самим. Но они нередко употребляют ее и в разговоре с кем-то, даже если к тематике беседы это имеет никакого отношения.

3. Речевой вид. Причина заболевания аналогична моторному типу, но его последствия проявляются в речевом поведении. Индивид начинает использовать одну и ту же фразу или слово очень часто. Причем чаще всего он делает это в письменной форме. Все происходит из-за поражения полушарий мозга. Интересно, что у левшей наблюдается расстройство в правом полушарии, а у правшей – в левом.

Также существуют более «сглаженные» проявления персеверации. Они могут выражаться в виде постоянно повторяющегося вопроса, который давно получил ответ, а также в обсуждении опасной ситуации, которая уже не представляет угрозы.

Моторные персеверации иногда возникают из-за неудовлетворенности какой-то ситуацией. К примеру, человек не может открыть банку или коробку долгое время. Вместо того чтобы отложить предмет, он начинает стучать им по столу с однообразным ритмом.

Кроме того, стоит упомянуть и о ситуации, когда личность постоянно прокручивает в памяти один и тот же разговор, неизменно называет другого человека чужим именем и т.п. Кстати, когда человек давно вышел из ванной, но еще долгое время ходит с полотенцем в руках, это тоже можно назвать легкой стадией персеверации.

У детей это может выражаться несколько иначе. Если вы замечаете, что ваше чадо постоянно рисует один и тот же рисунок или чешет одно и то же место, то стоит обратить на это внимание. Также персеверация мышления проявляется в узконаправленных играх на протяжении долгого времени. Нормальный ребенок в любом случае будет интересоваться разными способами времяпрепровождения.

Что касается фраз или одних и тех же вопросов, то они нередко проявляются именно с ранних лет. Особую настороженность должны вызвать часто повторяющие слова, которые абсолютно не имеют отношения к разговору.

Способы решения проблемы

Если вы замечаете какие-то системные повторения у себя или своих близких, то немедленно обратитесь к врачу. Возможно, ваши страхи не связаны с данной патологией, а имеют другую причину. Также нелишним будет услышать, что все у вас хорошо и беспокоиться не о чем.

На начальном этапе доктор всего лишь проведет тест, а уже потом будет назначать обследования, если ситуация того потребует. Сам тест будет состоять из простых вопросов, которые, возможно, знакомы вам по некоторым фильмам или сериалам. Испытание будет заключаться в решении некоторых задач, которые могут таить некоторый подвох.

Также существует несколько способов психологической помощи, которые не требуют медикаментозных вмешательств:

1. Переориентирование. Намеренное отвлечение пациента путем изменения тематики разговора. Положительного эффекта можно добиться и методом резкого изменения долго повторяющихся упражнений.

2. Ограничение. Это определенный лимит навязчивых действий. То есть врач разрешает больному совершать персеверацию, но сам принимает решение о ее допустимой длительности. К примеру, позволяет сидеть за компьютером только в определенные часы.

3. Профилактика. Довольно часто моторный тип и персеверация мышления присутствуют одновременно. Смысл профилактики заключается в том, чтобы исключить саму возможность физических проявлений, которые обычно свойственны этому человеку. Например, если он постоянно пишет какую-то фразу, то нужно постараться убрать от него карандаши с ручками и бумагу.

4. Прерывание. Для этого пациента подвергают состоянию шока, открыто запрещая ему производить навязчивые действия. Врач может даже накричать на больного, сказав, что его поведение неправильно или бессмысленно. Если стадия заболевания несерьезная, то можно рассказать о последствиях и проблемах его патологии, что может пробудить в пациенте инстинкт борьбы.

5. Игнорирование. Стараться не реагировать на действия человека, делая вид, что ничего не происходит. Подобное поведение часто приводит к положительному результату, ведь испытуемый понимает, что у окружающих нет заинтересованности. Особенно эффективно такая практика действует на тех, у кого подобный дефект развился из-за недостатка в жизни внимания и заботы.

6. Понимание. Искренний разговор с пациентом, который предполагает озвучивание его предположений о сложившейся ситуации. Таким образом человек сам начинает осознавать свои проблемы и способы борьбы с ними.

7. Ожидание. Эта стратегия означает спокойное наблюдение за присутствием или отсутствием изменений, которые проявляются при применении вышеперечисленных методов. Если положительной тенденции нет, то можно переходить к другому способу лечения. Автор: Елена Мелисса